Прекрасное безрассудство

Джамп Ширли

— Нам нужно… — Она снова взглянула на Дафну. — Обсудить финансы.

Картер нахмурился. Это явно не было его любимой темой.

Дафна хорошо помнила те полные разочарования первые дни, когда у нее еще не было постоянных клиентов и надежного дохода.

Она повернулась, взяла свой жакет, который лежал на кресле, и подняла с пола сумочку.

— Ты занят. Мы можем поговорить позже, — сказала она Картеру.

— Тебе незачем уходить, Дафна. Я закончу через минуту.

— Нет, я пойду. — К ней возвращалась сила воли.

Если бы Перл не вошла и не прервала их, все могло закончиться катастрофой. Картер совершенно ей не подходит. Он плейбой и дилетант в бизнесе. И — что хуже всего — абсолютно предсказуем, а это Дафне ни к чему. — У меня есть срочные дела, и у тебя тоже. Лучше об этом помнить.

Потом она повернулась и вышла, пока ее гормоны не перехитрили здравый смысл.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Он тебя целует и предлагает финансировать творческий центр, — сказала Ким вечером следующего дня. Она сидела на диване Дафны с грудой взятых напрокат видеокассет и очень большой пиццей-пепперони. — Извини, Дакки, но я не вижу в Картере Мэтьюзе ничего отрицательного.

Дафна вставила первую видеокассету с фильмом в DVD-плеер, потом подошла к дивану и уселась. Она перевела взгляд на потолок, зная, что ее и Картера разделяет всего пара этажей. Дафна видела его машину на стоянке. Она знала, что он дома. Ей достаточно подняться на два лестничных марша, и они снова будут рядом. Но Дафна решила держаться подальше от плейбоя, который сулит ей большое горе, даже если и поможет получить недостающие тысяч тридцать для детского центра.

— Ты знаешь, какая у него репутация, Ким. Я стала бы всего лишь еще одной его подружкой.

— Может быть, и нет.

— Но я не ищу мужа и не хочу с кем-либо встречаться. В особенности теперь. Работа над центром начнется раньше, чем через две недели, потом я буду наблюдать за строительством, общаться с инвесторами…

— И не говорить с Картером.

Дафна кивнула:

— В этом и заключается мой план.

— Ты что, сошла с ума? — спросила Ким. — Он страстный, зажиточный, и он по тебе с ума сходит. Что тебе не нравится?

— Ты не понимаешь. Когда я его поцеловала, мне… — Она сделала паузу. — Мне это понравилось.

— Так и должно было случиться.

— Ты не права. Для меня это совсем не так, Ким. Я… я обычно так себя не веду.

— Я знаю, Дакки. Но, может быть, тебе следует кое-что изменить.

— Может быть, — сказала Дафна. Почему так считают все ее знакомые — кроме самой Дафны? Она поднялась и отправилась на кухню за новой порцией газировки. Возвращаясь, она заметила письма, которые ей прислали. После того как Дафна пришла домой, она не прикасалась к ним, потому что была сбита с толку из-за некоего красивого холостяка.

Ее внимание привлек ярко-желтый конверт. Она отодвинула счета и вытащила его. Обратный адрес — Англия.

Ким поинтересовалась:

— Открытка от Картера?

—

Нет. Письмо от мамы. — От удивления Дафна заговорила более высоким голосом. Прошло по меньшей мере два года, и все-таки у нее появилась надежда. Словно благодаря одному письму все могло измениться.

Выражение лица Ким смягчилось: она понимала, в чем дело. Понимала, потому что в течение нескольких лет видела, как разбивались надежды Дафны, наблюдала, как Мэри Уильямс то появляется в ее жизни, то исчезает — так же мимолетно, как летний ливень. Ким пошла на кухню и вернулась с бутылкой «бакарди». Она налила немного рома в стакан Дафны.

— По-моему, это может тебе понадобиться.

Дафна поблагодарила подругу, но не сделала ни глотка. Она вскрыла конверт. В нем оказалось письмо на двух страницах, написанное на бумаге с водяными знаками сжатым почерком ее матери.

Дафна пробежала глазами письмо, бегло просмотрела беззаботное изложение жизни по ту сторону океана, как это называла ее мать, взволнованные рассказы об экскурсиях в музеи и поездках по английской сельской местности.

— Я два года не получала от нее известий, а она начинает с описания путешествий, как будто мы болтали по телефону на прошлой неделе. — Дафна покачала головой. — Не знаю, почему я ждала чего-то другого. Это как раз в манере моей матери.

Ким положила руку на плечо Дафны.

— Ты уверена, что хочешь прочесть это сейчас?

Дафна кивнула и перевернула первую страницу. В начале второй страницы ее мать наконец перешла к сути своего письма: «Ты нужна здесь… У Брэда плохи дела… Не могу без тебя обойтись».

Ее охватило разочарование. Мать писала Дафне только потому, что нуждалась в ее помощи. Не потому, что ей хотелось стать ближе.

— Мой отчим болен, и мама в панике, — сказала Дафна. — Она хочет, чтобы я прилетела к ней и помогала во всем.

— Помогала с чем? Разве он не в больнице?

— Ты знаешь мою мать, Ким. Она не может заниматься «мелочами жизни». Не может разговаривать с врачом, давать лекарство… черт возьми, делать покупки в бакалейной лавке. Откровенно говоря, меня удивляет, что она все еще там и до сих пор не сбежала.

— Как она поступила, когда заболела ты, — мягко напомнила Ким.

— Да. — Дафна постаралась успокоиться и отложила письмо в сторону. — Давай вернемся к фильмам. Сегодня вечером я не прочь посмеяться.

— Верно, — согласилась Ким, идя к дивану следом за Дафной. Они снова уселись, и Ким отдала подруге дистанционный пульт. — Остальное может подождать.

Но Дафна смотрела фильмы невнимательно. Она сидела на диване и пыталась сделать выбор между долгом и мечтами.

* * *

Откинувшись на спинку кресла, Картер наблюдал за дизайнерами игрушек. С каким усердием они принялись за работу! Его поразило, что они стали думать совсем иначе. Дафна Уильямс совершила чудо.