Прекрасное табу
Шрифт:
(1) Лапсанг сушонг называют «копченым» или «дегтярным». Его «отцом» стал нынче редкий чай Лапсанг Сяо Чжун (переводится как «старая сосна»), который с XVII века не ферментировали, а хорошенько коптили на сосновых ветках.
Параметры: смолистый, древесный вкус и аромат. По классическому канону напиток должен быть красно-бордовым и иметь, кроме прочего, привкус цветов корицы.
Глава 19. СТАС
После важной встречи с представителем из департамента немного был напряжён. Даже после того, как моя компания
«Сука! Так, ладно, нужно взять себя в руки…» — собрался с мыслями и набрал Сашке.
— С возвращением! — услышал весёлый голос друга. — Как Милан?
— Отлично! Контракт подписан. Через два месяца первая поставка.
— Я думал, что ты до понедельника не вернёшься, — снова усмехнулся Сашка. — Пропадёшь в колдовских сетях нашей маленькой ведьмы.
При упоминании Сонечки, тепло в груди разлилось, а на лице отразилась непроизвольная улыбка. Как же я не хотел её отпускать сегодня. Больше всего хотелось лежать блаженно на её коленях, чувствовать её пальчики, ворошащие волосы, забыть про все проблемы, дела и утонуть в нашей близости, но знал, что это чревато последствиями. Разум должен быть чист, а мысли предельно собраны.
— Давай к делу, — остудил друга в его предположениях.
— К делу, так к делу, — уже серьёзнее произнёс Саша.
— Поднимай нашу аудиторскую контору. Пусть лучших специалистов дадут. Мне нужен полный аудит в максимально короткий срок.
— Что-то случилось? — насторожился.
— Действую на опережение. Нужно проверить всё, вплоть до поставок простыней. Пусть рыщут все выходные.
— Умеешь ты испортить отдых, — вздохнул друг. — Ищем крысу?
— Кого угодно. Я должен быть уверен, что у нас всё чисто. И, Саш…
— Да?
— Никому ни слова. Если что-то нароют, то об этом никто кроме тебя и меня не должен знать раньше времени.
— Слушаюсь, шеф, — задорно ответил Саня. — Ладно, а сам-то как? Удалось опрокинуть нашу недотрогу?
Услышал в трубке пошлый смешок друга и в груди неприятно кольнуло. Ужасно не нравился его тон. Если не перестанет, не сдержусь.
— Ты вообще о чём-то кроме секса можешь думать?
— На твоём месте, рядом с ней, я бы только об этом и думал.
— Ладно, звони как что-то будет, — скривил губы, вздохнув. — Будем надеется, что всё чисто. Пока.
— Давай.
Сбросил звонок и откинул голову на мягкую спинку автомобильного сиденья. Повернулся к окну, за которым мелькали вечерние улицы, утопающие в сумерках. Витрины зажглись тёплым и ярким светом, завлекая к себе посетителей. У магазинов парковки были заполнены до отказа. Город жил своей обычной вечерней суетой. Люди возвращались в свои уютные дома, бары, кафе и рестораны, чтобы отдохнуть и расслабиться после рабочей недели. Пятница. Час-пик сопровождался, привычными для нашего города, пробками,
Прокручивал в голове все возможные варианты при различных раскладах. Если не дай Бог, аудит что-то нароет, придётся действовать быстро, без права на ошибки. Если крыса, или несколько, уже завелись, я должен узнать об этом первым, чтобы не дать возможности Соколовскому ухватить меня за яйца. Нужно быть на шаг, а лучше на два, впереди него.
Только приняв душ дома и откинувшись на мягком диване, немного расслабился, позволил себе немного отпустить ситуацию. Главное — дождаться результатов аудита. Там уже будет ясно как действовать дальше. Возможно, придётся отложить на одну-две недели приезд Катёны в город. Хотя я очень скучал по дочке, по её задорному, звонкому смеху, нежному голосочку, улыбке с ямочками на щёчках и тёплым объятиям.
— Алло, — услышал мягкий голос.
— Добрый вечер, Валентина Матвеевна.
— Стасик! Рада тебя слышать.
В голосе тёщи слышалась искренняя радость. У нас с ней были очень хорошие отношения. Мировая, добрая и мягкая женщина — полная противоположность дочери.
— Как вы? Как Катюшка?
— У нас всё хорошо.
— Папаська, папаська, — услышал радостный и звонкий голосок, сопровождающийся хлопками маленьких ладошек.
— Твоя дочь жаждет с тобой говорить, — услышал в голосе женщины улыбку, — поэтому передаю трубку.
— Пливет, папулеська!
— Привет, Катёна. Как твои дела?
— Холосо.
— Чем ты сегодня занималась?
— Мы с бабулей учим буквы, а ещё щитать до двадцати. А есё… мы собирали малину…
— Вкусная малина?
— Осень, — по-детски рассмеялась. — Я правда немного оцалапалась.
— Больно?
— Не-е, — храбро протянула моя малышка. — До свадьбы зазывёт, — снова рассмеялась. — Так бабуля говолит.
— До свадьбы уж точно заживёт, — с моего лица не сходила улыбка.
— Ой… пап… тут такие милые котята у Муськи. Давай одного домой возьмём? Он такой беленький с рыжими уфками и хвостиком.
— А мама не будет против?
— Ну пап… пожалуйста.
— Мы подумаем.
— Ой, — рассмеялась, — пап, мне нужно Муську поколмить.
— Ну беги, малыш. Я тебя крепко обнимаю и целую.
— И я тебя.
Катёна убежала, отдав трубку бабушке.
— Стасичка, хотела тебя поблагодарить за помощь. Но, правда, не стоило…
— Валентина Матвеевна, я от чистого сердца. И потом, вы заботитесь о внучке, о нас. Это мой долг вам помогать. Кроме вас у нас никого ближе нет. Не лишайте меня такой радости.
Женщина замолчала. Услышал, как она слегка шмыгнула и после паузы сказала:
— Мне очень жаль, что у вас с Таней разладилось. Трудный у неё характер.
— Мне тоже жаль, — устало вздохнул. — Я хотел забрать Катюшку, провести с ней время, пока Таня в отъезде.
— Стасик, у тебя работы много, а мы так давно не видели внучку. Пусть ещё с недельку побудет у нас. Ей тут нравится. В городе-то она ничего не видит. А тут… тут простор, природа.
Права Валентина Матвеевна. Таня особо не заморачивалась с развитием дочери. Никуда не возила её, пропадая целыми днями с подругами в спа-салонах и бутиках, оставляя дочь на попечении няни. Подумал, что за неделю прояснится ситуация с компанией, тогда и заберу Катюшку.