Прекрасные иллюзии

Джокоби Энни

— Слушай, Айрис. Я сказал то, что сказал. Ты для меня — самое важное в жизни. Если ты не сможешь это принять, я обещаю, я не стану заниматься этим с Ником.

Я помотала головой.

— Нет, не надо. Я не хочу. Ты был со мной откровенным. Если вы с Ником были любовниками так долго, это значит, что для тебя это важно. Я не хочу, чтобы ты менялся. Я хочу, чтобы ты был счастлив, и у тебя было то, чего ты хочешь.

— Я хочу тебя.

— Я понимаю, правда. Но я здесь пока чужая. Мы знаем друг друга несколько месяцев. Ты можешь остыть ко мне так же быстро, и ты еще наверняка найдешь женщину,

которой будет по душе твоя жизнь. Я могу оказаться этой женщиной. А могу не оказаться. Я не знаю пока. Но я знаю, что для тебя так будет лучше.

Будет ли так лучше для меня? Это другой вопрос.

Но я не собиралась это с ним обсуждать. Я отвернулась, чтобы не видеть, как больно его ранили мои слова.

Вздохнула. Я понимала, что сама же создала себе эти проблемы. Я согласилась на предложение Райана, переехала к нему. А теперь, если я решу расстаться с ним, куда я пойду? Почему я поступила так? Что со мной? Я сама же расставила для себя ловушку. Надо было бы подумать.

Я поднялась наверх и упаковала легкую сумку. Мэдисон вопила как резаная, когда я усаживала ее в переноску. Все кошки ненавидят переноски, она не была исключением.

— Тс-с, Мэдисон, не кричи, — бормотала я.

Но она не собиралась замолкать. Она же кошка. Тем не менее, я пыталась успокоить ее, как могла.

Обернувшись, я увидела, что Райан с расстроенным видом стоит в дверях.

— Ты можешь оставить ее здесь, если хочешь.

Я покачала головой.

— Она под моей ответственностью. Спасибо. Просто думаю, я уже и так многое на тебя взвалила.

— Ты можешь на меня положиться, Айрис, разве ты еще не поняла? — Райан разозлился. — Я знаю, почему ты уходишь. И я буду надеяться, что ты вернешься. Я знаю, зачем тебе время. Любой женщине было бы нужно подумать. Но я не знаю, почему ты постоянно держишь меня на расстоянии вытянутой руки.

Я вздохнула.

— Райан, послушай, ты заговорил о влюбленности уже на первом свидании. На первом! Это не Ромео и Джульетта. Люди не влюбляются так быстро, — вдруг и я разозлилась. — И знаешь, у тебя вдруг оказалось дохрена секретов. Не знаю, почему я решила, что тебе можно доверять. Ты не знаешь меня, я не знаю тебя. Сегодняшний день это доказал.

Райан схватил со стола хрустальное яйцо, стоящее там на подставке и швырнул его об пол. Оно разлетелось на миллион кусков.

— Твою мать, почему ты сомневаешься во мне? Я сказал тебе о своих чувствах, а тебе, получается, на них плевать? Блядский потрох! Давай тогда, уезжай, вали отсюда, чтобы я тебя больше не видел! Пошла прочь! Ты мне здесь не нужна!

Я испугалась, но не так, как должна была испугаться. Ну вот. Он такой же как все. Как все. Вздернув бровь, я взяла в руки сумку, схватила переноску и вышла из дома.

Забравшись в свою допотопную машину, я посмотрела вверх как раз в тот момент, когда что-то вылетело из открытого окна и грохнулось о землю, разлетевшись на куски. Это была ваза. Может, у меня было что-то вроде шока, но ваза меня рассмешила. У меня не было ничего, что можно было бы разбить. Райан крушил свою собственность. Моей в комнате была только одежда.

Упс, вот и она полетела. Я вздохнула и пошла ее собирать.

Я подождала, пока он выбросит всю мою одежду — что он, собственно, и сделал. Пришлось по крайне мере с полчаса ходить по газону и собирать одежду.

Потом, с пожитками на заднем сиденье и вопящей, как демон, кошкой, я поехала прочь.

Глава 17

Райан

Не знаю, как вышло, что женщина, которую я люблю, ушла от меня. Конечно, она ушла. Любая бы сделала так на ее месте. Кто принял бы мужчину, влюбленного в собственного лучшего друга? Но она так и не поняла, что мои чувства к ней — сильнее, чем мои чувства к кому бы то ни было другом.

Не знаю, почему.

Я просто знаю, что это так.

А теперь она ушла.

Я пошел в туалет, и меня вырвало. Внутри все словно разрывалось на части. И когда внутри в буквальном смысле не осталось ничего, я уселся на пол рядом с унитазом, и собаки легли рядом со мной.

Потом я набрал номер Ника.

— Привет, — сказал я ему. — Айрис…

— Что Айрис? — спросил он.

— Она… — я не мог заставить себя произнести эти слова.

Какая-то часть меня не могла с этим смириться. Алексис никогда не говорила ей о Нике. Айрис здесь, в доме, просто в другой комнате.

Она любит меня. Хотя на самом деле я не знал, так ли это и любила ли она меня вообще. Она никогда мне этого не говорила. Она постоянно уводила разговор с этой темы, ускользала, и я даже не знаю, были ли у нее чувства. По крайней мере, она не лгала мне.

И вот она ушла, и я остался с тем же, с чем и был. Ни с чем.

— Ну, что ты замолчал? — спросил Ник нетерпеливо.

— Ничего.

Если я не скажу, этого не произойдет.

Он вздохнул.

— Мне спросить у Алексис?

Упоминание об Алексис меня просто взорвало.

— Не разговаривай с этой сукой!

— Ох ты, а я думал, вы снова дружите.

— Это не подходящее слово.

— Ладно. Так, значит, вы с ней снова в ссоре. Боже, ребята, за двадцать лет вы с ней раз сто расставались, а потом снова мирились. У вас такое в порядке вещей.

Я промолчал.

— Ну, так что случилось?

— Вот это я и пытаюсь понять. Она пришла вечером в невменяемом состоянии, я даже не помню, чтобы видел ее в таком виде хоть когда-то. Наверняка она нюхала кокаин, и от этого все стало только хуже. Она сказала, что встретила тебя.

— Да, мы виделись в винном магазине.

— И что ее так взбесило?

Ник молчал.

— Ну?

— Мы переспали, — сказал он.

Господи ты Боже мой.

Он продолжил.

— Она все еще любит тебя. Это правда. Она думает, что ты вернешься к ней со дня на день.

Я слушал. Мне было плевать, что они спали вместе — Ник и Алексис уже не впервые такое творили. Был даже период, когда мы жили втроем, пока это не перешло разумные границы. Это безумие длилось три месяца — я, Ник и Алексис жили вместе в доме, который снимали в Хэмптонсе, и я вспоминал это время, как один из лучших периодов моей жизни.