Прекрасные иллюзии
Шрифт:
— Нет. Я слишком самонадеянна. У меня проблемы с клиентами.
— Вы сказали, что пошли в юриспруденцию, потому что мужчины вас не смогут поддержать. Почему вы так решили?
— Ну, я вроде магнита для парней с проблемами.
— С какими, например?
— Ну, например, с агрессией. Они могут сходить с ума от любви ко мне и хотеть убить меня одновременно.
Объяснение, конечно, из рук вон, но она, кажется, поняла.
Доктор МакКормик посмотрела на меня так, словно видела меня насквозь.
— Почему,
— Они не нравятся мне, это я им нравлюсь.
Доктор все так же на меня смотрела.
— Айрис, что общего у всех этих парней?
Я растерялась.
— Не знаю, не понимаю, о чем вы?
— Какая связь у всех этих парней?
— Никакой.
Доктор ждала.
— Ну, они встречались со мной…
Лицо доктора прояснилось. Я продолжила:
— Они встречались со мной.
Я подумала о своем друге из колледжа, здоровенном мужике, у которого были проблемы со стероидами. Куда бы мы ни пошли, он везде ухитрялся ввязаться в драку. Его лучший друг недоумевал, почему другие так не любят Чака. Я сказала ему, что дело не в других. Дело в самом Чаке.
Меня осенило. Я не привлекала этих парней. Они меня привлекали. Но как я узнавала, что у этих парней не все дома, до того, как начинала с ними встречаться?
Доктор МакКормик продолжила.
— Итак, почему, как вы думаете, вам нравится этот тип мужчин?
Я не знала.
Она попробовала зайти с другой стороны.
— Расскажите мне о своей семье.
— Мы все очень близки. Мне повезло с родителями.
— Расскажите о своем детстве.
— Ну, друзей у меня почти не было.
Она заинтересовалась.
— Почему?
— Я была застенчива, и почти всегда оказывалась новичком в школе.
Она молча смотрела на меня.
— Родители много переезжали, пока были молоды. Не выезжая из города, но в другие его части, и это значило всегда, что придется менять школу. Я могла прийти в одну школу в середине года, а в конце его уже учиться в другой.
— И как вы себя при этом чувствовали?
— Ну, я поняла, что другие дети не очень меня любят.
— Почему?
— Тяжело всегда быть новенькой. Дети жестоки, они просто не хотели иметь со мной ничего общего.
Я вцепилась зубами в свой ноготь.
— Был один случай. Он до сих пор стоит у меня перед глазами. Была одна девочка… очень популярная в школе. Мы жили рядом и уезжали с одной автобусной остановке. Каждое утро, пока мы ждали автобус, мы болтали. А в школе она делала вид, что не знает меня, не говорила со мной. Меня никто не приглашал в гости, или покататься на роликах или на пижамные вечеринки. И вот однажды она меня пригласила к себе в гости. Я подумала, что наконец-то сделала это, стала ее подругой.
Я вздохнула, в глазах стояли слезы.
— Я пришла первой. Я ведь жила рядом, на этой же улице.
Я плакала, и доктор МакКормик подала мне упаковку «клинексов». Я высморкалась, удивленная тем, что такие давние воспоминания ранят меня так сильно.
— Почему эта история так вас задела?
— Ну, я просто хотела иметь друга. Я очень хотела бы стать популярной, но это было недостижимо, так что я просто хотела завести друга. И я думала, что я и правда ей нравлюсь, раз она меня пригласила. Я была просто убита правдой. Это было унизительно.
Я потрясла головой. Боже, это было 10 лет назад, но я помню все так, словно все произошло вчера.
Доктор МакКормик посмотрела на свои часы.
— Мне очень жаль, но наше время вышло. Я жду вас на следующей неделе?
— Не знаю, я вам позвоню.
Я вышла оттуда, воспоминания о моем провале на пути к популярности все еще жгли меня. Но теперь я понимала, что сама тянусь к этим парням, что сама виновата в том, что выходит так.
Но как это поможет мне с Райаном? Он казался мне самым нормальным парнем во Вселенной! Я даже не думала о том, что у него могут быть проблемы. А может, я их чувствовала? Я всегда пыталась прощупать парней на предмет какого-то темного прошлого. Даже при первой встрече. Это была та часть меня, которая пыталась предсказать, что будет дальше.
Я не стала записываться на следующую неделю. Вместо терапии я занялась тем, что меня волновало — посвятила свое время работе в обществе по спасению питбулей. Они были счастливы, когда я стала уделять этому больше времени, ведь после того, как я встретила Райана, я почти забыла о них — да, стыдно признаться. Я спасла пять собак на этой неделе. Одна была брошена хозяином, две участвовали в боях насмерть, две других были выброшены хозяевами передержек. Занимаясь своим делом, я чувствовала себя нужной и важной, моя жизнь приобретала смысл. Так что это была моя самая лучшая терапия. А еще это был способ забыть о Райане.
А еще я пыталась ходить на свидания. Вернуться в седло, так сказать. Я надеялась только, что не заплачу посреди ужина на этот раз.
Свидание №1.
— Чем ты увлекаешься? — спросила я.
— Хожу на автогонки.
— А еще?
— Больше ничего.
Свидание №2. Юрист. Все было хорошо, пока…
— Не могла бы ты мне дать свои трусики?
— Э-э…
— Ты должна месяц носить трусики, не снимая. А потом ты дашь их мне.
Ага, конечно, милый. Все, как скажешь.