Прекрасный зверь
Шрифт:
— Твои красивые губы на вкус как чистая эссенция греха, — говорит он, проводя большим пальцем по моим губам. — Интересно, ты так же восхитительна будешь на вкус, когда зароюсь с головой между твоих ног.
По спине пробегает дрожь, и тон его голоса сотрясает меня до глубины души. Это звучит не как вопрос, а как обещание. И я с радостью увижу, как он его выполнит.
Развернувшись, бросаюсь вверх по лестнице. Убегаю от Рафаэля Де Санти и предательских чувств, которые он во мне разжигает.
Глава 13
Василиса
— Сеньор Де Санти просил передать вам, мисс, — говорит горничная, стоя на пороге террасы. — Он ждет вас
— Можете сказать сеньору Де Санти, чтобы он пошел к черту, — бросаю я через плечо, оглядывая горизонт.
Какой же он идиот. Прошло уже несколько часов с тех пор, как я обнаружила последний «подарок» от Рафаэля, и все еще не могу успокоиться.
Прошлой ночью я почти не спала, слишком потрясенная его поцелуями и теми хаотичными чувствами, которые они вызвали. Острые ощущения и наслаждение, а также презрение к себе за то, что мне это понравилось. Я не позволяю случайным мужчинам целовать меня до потери сознания, тем более тем, кто держит меня в плену! Я несколько часов ворочалась, пытаясь избавиться от образов Рафаэля, который делал со мной гораздо более непристойные вещи, чем просто целовал.
А когда проснулась, еще более сбитая с толку, чем накануне, то обнаружила очередную бархатную коробочку.
Мне даже не нужно видеть подарок, чтобы понять, что Рафаэль был в спальне, пока я спала. Я чувствовала его запах, витавший в воздухе. Не то чтобы он был сильным, но, похоже, мое обоняние настроились на него и способно уловить даже самые легкие нотки.
В шкатулке лежал великолепный золотой браслет, украшенный бриллиантами, который искрился в утреннем свете. Рядом с коробочкой стояла изящная хрустальная ваза, полная белых орхидей. Под вазой находился чек на три миллиона долларов с моим именем — по одному за каждый поцелуй. Не помню, когда в последний раз чувствовала себя такой несчастной и использованной, как будто я просто игрушка. Я поцеловала этого идиота, потому что он мне нравится. Нравится гораздо больше, чем готова признать. А он оставил мне этот чертов чек!
— Ты получила мое сообщение, Василиса?
От одного лишь тембра его голоса меня охватывает странная, но приятная дрожь. Я сжимаю зубы и стараюсь сосредоточиться на далекой точке перед собой.
— Да. И отправила ответ, но, вероятно, горничная побоялась передать его тебе.
Тяжелые шаги раздаются позади, приближаясь ко мне. Каждый шаг отзывается в моей груди, а нервное напряжение гудит внутри. Рафаэль останавливается прямо передо мной, закрывая обзор на глубокое синее море.
— Ты видела подарок, который я тебе оставил? — спрашивает он.
Я щурю глаза, разглядывая его внушительную фигуру, нависшую надо мной. На нем брюки цвета хаки и белая рубашка с закатанными до локтей рукавами, открывающая черные татуировки на его предплечьях. Первые несколько пуговиц на рубашке расстегнуты, и я замечаю часть еще одной татуировки на его груди.
— Видела, — отвечаю, стараясь сохранить спокойствие. — Я разорвала чек и сбросила кусочки в унитаз.
— А цветы?
— Они в мусорном ведре на кухне. Не хотела забивать канализацию. Слишком крупные для унитаза. А браслет ты можешь найти в ящике для галстуков.
Рафаэль наклоняет голову вбок и внимательно меня изучает. Темные солнцезащитные очки скрывают его глаза, поэтому трудно понять, что он думает, но замечаю, как его челюсть напрягается.
— У меня есть информация о контейнере, который нужно перенаправить. Измени отправку, чтобы он оказался в порту Шанхая.
— Контейнер не входил в нашу сделку. Не стесняйся обратиться к своим
— Ты работаешь на меня. А значит, будешь делать все, что я скажу. — Он снимает очки и пристально смотрит на меня. — Сегодня мы работаем в другом месте. У тебя есть пять минут, чтобы взять ноутбук и добраться до машины.
— А что, если я откажусь?
— Не думаю, что ты захочешь играть со мной в эту игру. — Он снова надевает очки и уходит. — Пять минут.
Я сжимаю руки в кулаки и жду, пока его шаги затихнут, а затем направляюсь наверх, чтобы забрать чертов ноутбук.
Когда через пять минут выбегаю из особняка, Рафаэль стоит у внедорожника, держа пассажирскую дверь приоткрытой, как будто не сомневался, что я приду. Думаю, когда в твоих руках жизнь или смерть, а на кону жизнь чьей-то семьи, можно ожидать, что человек будет плясать под твою дудку. Черт возьми.
Я кладу ноутбук на заднее сиденье и прижимаюсь виском к окну со стороны пассажира, стараясь создать между нами как можно больше расстояния. Большую часть поездки мы движемся в полной тишине, петляя по пустынным узким дорогам, окруженным оливковыми рощами и широкими фермерскими полями. Постепенно среди холмов и долин этого живописного сельского пейзажа начинают появляться несколько деревенских домов. Рафаэль поворачивает на дорожку, ведущую к побережью и спускающуюся к очаровательной деревушке. Я опускаю стекло и рассматриваю старые домики, плотно построенные рядом друг с другом. Балконы, выходящие на улицу, усыпаны множеством ярких цветов, некоторые из которых каскадом свисают через перила и почти касаются земли. В воздухе витает манящий аромат. У дверей многих домов сидят пожилые женщины — одни в одиночестве, другие в компании — на шатких стульях или старинных креслах. Они наслаждаются жизнью? Или окружающим миром?
Мы проезжаем перекресток, когда Рафаэль резко тормозит, и ремень безопасности сильно сдавливает меня. Я все еще прихожу в себя, а Рафаэль высовывает голову в открытое окно и начинает кричать. Он так громок, что мне приходится зажимать уши руками, чтобы не оглохнуть. Но это не очень помогает.
— Ma che fai, stronzo?! — рычит Рафаэль, махая рукой на пикап, который остановился посреди перекрестка, преграждая нам путь. — Vaffanculo! Sei cieco? Madonna santa!
Водитель другой машины тоже высовывает голову и орет в ответ, в то время как мужчина рядом со мной продолжает выкрикивать, как я уверена, ненормативные слова. Снова бросаю взгляд на Рафаэля, с трепетом рассматривая его. Он совсем не напоминает хладнокровного убийцу, свидетелем чего я была прошлой ночью. Сейчас он ведет себя как обычный парень. Ну, очень сердитый парень, которого разозлило дорожное происшествие. Это… довольно мило. И чертовски привлекательно.
— Coglione! Mangia merda e morte, porca puttana! — рычит он, ударяя ладонью по рулю, затем нажимает на газ и проносится через перекресток, едва не пропуская грузовик.
— Testa di cazzo, — бормочет он, качая головой, а затем смотрит на меня. — Tutto bene?
Я смотрю на него, затем взрываюсь смехом.
— Не имею ни малейшего представления, что ты говорил последние пять минут, но это звучало впечатляюще.
На его губах появляется легкая улыбка.
— Ну, я сказал этому идиоту, чтобы он пошел на три веселых буквы, причем очень болезненным способом. Послал к черту, потому что он без царя в башке. Обозвал его мудаком и засранцем и крикнул, чтоб он подавился своим же дерьмом и сдох. Затем я спросил, все ли с тобой в порядке. — Рафаэль касается большим пальцем моего подбородка. — Ты в порядке, vespetta?