Прекрасный зверь

Ле Карр Джорджия

— Нет, нет, нет, — чуть ли не плача восклицает Лили. — Не смей плакать, ты разрушишь весь профессиональный мейк-ап.

Ее слова заставляют меня рассмеяться.

Раздается стук в дверь. Лейла бежит открывать, на пороге стоит мой отец. Он улыбается и с гордостью смотрит на меня. И в этот момент я вдруг с болью осознаю, что мой отец старше моей матери на двадцать пять лет, еще не долго будет на этой земле. Он нежно целует меня в щеку.

— Я не был хорошим отцом для тебя, но я так горжусь тобой, — с хрипотцой говорит он, в его глазах я вижу сожаление.

—

Нет, пап. Ты был замечательным отцом. Я не променяю тебя на весь свет, — и это правда, независимо от того, что мы были отдалены друг от друга и редко общались на протяжении многих лет, я люблю его. Я, действительно, на самом деле, люблю его. Я смотрю в его сияющие глаза, и вдруг вспоминаю, как маленькой девочкой сидела у него на коленях, и он шептал мне на ухо: «Ты моя принцесса», а как только мать входила в комнату, отец пытался как-то загородиться, насколько это возможно.

В дверях слышится шум, и появляется мама. Автоматически отец отступает на шаг назад, почти виновато. И я замечаю то, что никогда раньше не видела. Бессознательную модель отношений. Он боится показать любовь кому-то другому, кроме моей матери.

Мама глубоко вздыхает.

— Ты выглядишь… замечательно, Сноу, — говорит она.

И я ей улыбаюсь, может она, на самом деле, так думает. Может она, действительно, все же любит меня. Хотя я знаю, что она думает, будто бы платье слишком большой и недостаточно изящное, но мне плевать. Для меня это не имеет значения. Я все равно ее люблю. Я вспоминаю, что сказал Шейн: «Любовь нельзя измерить. Она только отдает».

— Ты прекрасно выглядишь, мама, — на ней костюм кремового цвета с ожерельем из жемчуга вокруг шеи — это ее своеобразная торговая марка.

— Благодарю тебя, моя дорогая, — вежливо отвечает она.

— Ну, думаю, нам лучше пойти, — прерывает тишину папа.

Я сияя поворачиваюсь к нему.

— Да, нам стоит уже выдвигаться.

Аромат от моего букета распространяется по салоне машины, отец поворачивается ко мне.

— Она любит тебя, но по-своему, понимаешь? — спрашивает он.

— Я знаю, папа. Знаю, — говорю я и сжимаю его руку.

— У тебя золотое сердце, Сноу. Золотое сердце, — бормочет он. — Для всех остальных ты можешь выглядеть, как взрослая женщина, но для меня ты всегда будешь с косичками, спрашивающая: «Что есть Бог» или «Почему у мышей нет таких полосок, как у тигров?»

 Мы прибываем к замку, нас поджидают организатор свадеб, фотограф и другие люди, устраивающие это событие. Маленькая Лилиана — одна из девочек цветочниц. На ней платье с черно-белым принтом, и на голове тиара из цветов в виде миниатюрного венка, она выглядит совершенно очаровательно. Она улыбается и машет мне рукой. Томми несет кольца, он одет как настоящий мужчина, только маленький, и изо всех сил старается не уцепиться за чью-нибудь юбку.

Мы идем ко входу мимо прекрасных подстриженных кусов в виде животных — свиней, медведей и кроликов.

Мы входим во внушительные двери и спускаемся в темный каменный коридор.

Мой отец поворачивается ко мне.

— Ты готова?

Я молча киваю, не произнося ни слова. Огромные двери открываются, и маленькая девочка выходит вперед, рассыпая лепестки роз.

Все поворачиваются ко мне, пока я иду по проходу, словно в тумане, глазами я ищу Шейна. Я тут же замечаю его темную голову. Он повернулся и смотрит на меня. Через фату наши глаза встречаются. У меня замирает дыхание.

Он невероятно красив.

Я невольно спотыкаюсь и автоматически цепляюсь за руку отца. Он с тревогой поглядывает на меня, Шейн делает легкое движение, словно готов ринуться ко мне, но я продолжаю идти, и мы подходим к алтарю под пристальным взглядом Шейна.

Отец поднимает мою фату и целует меня в лоб. Шейн ломает все традиции — обнимает моего отца, как будто они старые друзья. Отец кивает, переполненный эмоциями, и снова поворачивается ко мне. Он крепко обнимает меня, а потом отстраняется. Он собирается уже отойти, но я окликаю его, словно я опять стала маленькой девочкой: «Папа?»

Он поворачивается, у него в глазах стоят слезы, и я снова обнимаю его.

— Я люблю тебя, папа, — шепчу я на ухо.

И он говорит:

— Надеюсь, ты знаешь, я всегда очень сильно любил тебя.

И я шепчу в ответ:

— Да, я знаю.

И он передает меня Шейну, который протягивает руку и неудержимо улыбается, глядя на меня восхищенными глазами, будто не может до сих пор поверить в свою удачу.

Слова клятв звучат глухо, словно они идут со дна моря. Я повторяю слово в слово. Все похоже на сон. Я до конца не могу поверить, что выхожу замуж за Шейна. У меня такое чувство, будто все происходит в какой-то замедленной съемке, я вытягиваю руку, и Шейн надевает кольцо мне на палец. Я смотрю на кольцо.

— Вы можете поцеловать невесту, — говорит священник.

Шейн улыбается своей самой фирменной улыбкой, его губы касаются моих, сотни гостей начинают хлопать и кричать ура. Оглушающий звук, эхом отскакивающий от стен, заставляет меня вздрогнуть. Я задыхаюсь и смеюсь одновременно, Шейн поднимает меня на руки и долго, глубоко целует.

— Боже, я люблю тебя, Сноу, — говорит он, глядя мне в глаза.

Вступает органная музыка, достигая торжественного крещендо.

 — Пошли, — зовет меня Лейла, когда мы уже сделали уйму фотографий у замка и на газоне, — Пришло время сменить наряд.

— Сменить? Но на что?

— Это сюрприз, — говорит она посмеиваясь.

Мы заходим в небольшую комнату рядом с залом, где состоится свадебный прием, и я останавливаюсь как вкопанная, как только вижу на вешалке темно-красный, расшитый золотом традиционный индийский свадебный наряд. Я поворачиваюсь к Лейле.

— Я надену индийское сари?

Она весело смеется.

— Мы все. Это была идея Шейна.

Я от изумления начинаю хохотать.

— Правда?

— Да, — взволнованно отвечает она.