Прелесть
Шрифт:
— Тогда проведи нас по всем местам, где вы играли. Для начала осмотрим их.
— Я обзвоню соседей, чтобы собрались здесь, — сказал папа и пошел к дому.
Не прошло и часа, как набежали человек сто. Шериф разделил их на группы, в каждой назначил старшего и дал задания, где искать.
Меня шериф взял в свою группу, и мы отправились в Черную Долину. Я показал им ящерицу, потом место, где мы начали копать пещеру, и место на реке, где Мохнатик подружился с огромной форелью, и все остальные места. Мы обнаружили старые следы
Неожиданно мне в голову пришла ужасная мысль. Я старался ее отогнать, но так и не смог, Весь остаток пути я размышлял — может ли поместиться в воронку машины времени такой парень, как Мохнатик?
Мама накормила меня ужином и отправила спать, но потом зашла поцеловать, чего давно не делала. Она считает, что я уже достаточно взрослый, но сегодня вечером почему-то зашла.
Потом она спустилась вниз, а я лежал и прислушивался к голосам мужчин во дворе. Большинство еще продолжали поиски. Я понимал, что должен быть с ними, но вместе с тем знал, что мама не пустит, и в глубине души был рад. Я буквально падал с ног от усталости, а вечером в лесу к тому же страшно.
Наверное, в любую другую ночь я бы сразу заснул, но сейчас у меня перед глазами стояла воронка этой машины. Я пытался представить, что будет, когда кто-нибудь расскажет шерифу о ссоре между Чистюлей и Мохнатиком. А если ему уже рассказали, то шериф наверняка сейчас заглядывает в воронку, ведь не дурак же он.
Потом я подумал: а не рассказать ли мне все самому?
Наверное, я заснул, но когда проснулся, мне показалось, что я вообще не спал. Было еще темно, а сквозь окно лился пугающий красноватый свет. Я сел в кровати, и у меня волосы встали дыбом. В первое мгновение я решил, что горит наш сеновал или сарай, но потом сообразил, что пожар где-то дальше. Я вскочил и подбежал к окну. Горело что-то большое и совсем недалеко.
Похоже, что горело у Картеров, хотя я сразу смекнул, что это невозможно, потому как несчастье могло случиться с кем угодно, только не с Энди. Разве что он застрахован.
Я спустился по лестнице босиком и увидел, что мама стоит у открытой двери и смотрит на пожар.
— Что случилось, мама? — спросил я.
— Это сеновал Картеров. Они звонили соседям, просили помощи, но никого нет, все ищут Мохнатика.
Мы стояли и смотрели на пожар, пока он почти угас, и тогда мама снова отправила меня в постель.
Я залез под одеяло и стал переваривать новую порцию впечатлений. Я думал, что странно: месяцами ничего не происходит, а тут так сразу, да и с сеновалом Энди тоже не все чисто. Энди был самым удачливым человеком в округе, и вдруг без всякого предупреждения на него свалилось такое несчастье. Я спросил себя: а не покинули ли его Граничники, и если да, то почему? Может, он просто надоел им?
Когда я снова проснулся, было ясное утро. Я
Но мама ответила, что мужчины до сих пор его ищут. Она приготовила мне завтрак, заставила все съесть и запретила уходить далеко или присоединяться к группам, направляющимся в лес. Она сказала, что это опасно, потому что в лесу полно медведей. Мне стало смешно, ведь мама никогда не пугала меня медведями.
Но она взяла с меня честное слово. Пообещав ей, что далеко не уйду, я со всех ног помчался к Картерам посмотреть на остатки сеновала и с кем-нибудь поговорить. Собственно, оставался только Малыш.
У Картеров смотреть было не на что. Черные, обугленные головешки местами еще тлели. Я стоял на дороге, когда Энди вышел из дома. Он остановился и зыркнул на меня так, что я быстро смылся, как только мог.
Я проскочил мимо дома Чистюли, смотря себе под ноги, надеясь, что не встречу его. Мне не хотелось иметь с ним ничего общего, не то что разговаривать.
Я добежал до дома Малыша, и его мама сказала, что Малыш болен, но не заразно, и я могу зайти его навестить. Малыш лежал в постели и очень обрадовался моему приходу. Я спросил, как он себя чувствует, и он ответил, что уже лучше. Он заставил меня поклясться, что я не расскажу его маме, а потом прошептал мне на ухо, что объелся зеленых яблок из сада Картера.
О том, что случилось с Мохнатиком, он слышал, и я рассказал ему о своих подозрениях.
Малыш долго лежал и молчал, пока торжественно не заявил:
— Стив, я давно хотел тебе сказать: это не машина времени.
— Не машина времени? Откуда ты знаешь?
— Я видел предметы, которые папа Чистюли туда опускал. Они там так и лежат.
— Ты видел… — Тут до меня дошло. — Значит, они там же, где и Граничники?
— Именно это я и хотел сказать, — заговорщически ответил Малыш.
Сидя на краю кровати, я пытался переварить его открытие, но вопросов в голове становилось все больше, столько, что разобраться в них я не мог.
— Малыш, — спросил я, — а где оно, то место? Ну, место, где находятся Граничники?
— Не знаю. Где-то недалеко, совсем рядом. Почти в нашем мире, но не совсем.
И тут я вспомнил, что говорил папа две недели назад.
— Значит, их мир и наш разделены чем-то вроде стекла?
— Да вроде бы.
— А если Мохнатик там, что они с ним сделают?
— Не знаю, — вздрогнул Малыш.
— Как он себя там чувствует? Может ли он дышать?
— Наверное, может, — сказал Малыш. — Они ведь тоже дышат. Я встал и пошел к двери, но на полпути остановился и спросил:
— Скажи, чем занимаются Граничники, что им здесь нужно?
— Никто не знает точно. Говорят, что они вынуждены находиться рядом с другими живыми существами, чтобы жить самим. У них нет своей собственной жизни. И они ищут себе чужую жизнь, чтобы унаследовать ее, но и это не совсем так.