Прелестная обманщица
Шрифт:
Она тоже поклонилась, и он отвел ее в сторону. Эмма была словно в тумане от захвативших ее
ощущений и потому не сразу узнала даму, приближавшуюся к ним.
Это была маленькая, полная женщина в сборчатом платье фасона пятидесятилетней давности. На
голове у нее красовался огромный напомаженный парик, лицо покрывал толстый слой пудры, а щеки
были густо нарумянены.
Внезапно в памяти Эммы всплыло кладбище в Калькутте, могила Джона, она сама, стоящая
рядом,
Это же мать Джона, миссис Мортон!
Эмма запаниковала, извинилась перед Домиником и убежала. Доминик хотел было пойти за ней,
но миссис Мортон остановила его.
– Дорогой лорд Бесторп, – сказала она, – это ведь вы, правда?
– Да, мадам.
– Так трудно разобраться, когда все в масках.
– Да, конечно, – рассеянно ответил он, недоумевая, почему Эмма вдруг убежала. Что ее
испугало? Может быть он чем-то ее обидел? Неужели разгадка тайны близка?
– Здесь только что стояла молодая дама в сари, – продолжала миссис Мортон. – Кто она?
– Это мисс Эмма Вудхилл, дальняя родственница. Она компаньонка моей сестры.
– Мисс Вудхилл? А я подумала...
– Что вы подумали?
– Да нет, неважно. Меня сбил с толку ее костюм. Я была в Индии четыре года назад – мой сын
умер там, – и... мне показалось, но, очевидно, я ошиблась.
Она отошла, а Доминик озадаченно нахмурился. Когда рядом с ним появилась Софи и
напомнила ему, что следующий танец он танцует с ней, Доминик, извинившись, сказал:
– Прости, Софи, с тобой потанцует Берти – вон он скучает у двери. А мне нужно кое-что
уладить.
Он торопливо вышел из зала и не услышал ее грубого ответа.
Подойдя к Берти, Софи заявила:
– Доминик просто невыносим. Он куда-то умчался и оставил меня одну, так что этот котильон я
потанцую с тобой, если не возражаешь.
– С огромным удовольствием, моя дорогая Софи. – Берти поклонился и щелкнул каблуками.
Доминик отправился искать Эмму, полный решимости услышать от нее правду. Они с миссис
Мортон узнали друг друга – в этом у него не было сомнения.
Дверь ее комнаты оказалась открытой. Эмма стояла к нему спиной, уставившись на ковер из
тигровой шкуры, которого он прежде не видел. Вероятно, она привезла его из Индии. Она не услыхала,
как он вошел.
– Эмма, – позвал он. Голос Доминика испугал ее.
– Ох, это вы, милорд.
– Кто же еще? Если только вы не ждете обожателя.
– Как вы могли такое подумать! – сердито воскликнула она.
– Тогда почему вы столь внезапно ушли? Вам плохо?
– Нет. Пожалуйста, оставьте меня.
– Я не уйду до тех пор, пока вы не скажете, почему убежали
– Мне просто жарко.
– Я вам не верю. Вас что-то волнует, и я хочу знать, что.
– Пожалуйста, милорд. Вам следует вернуться к гостям.
– Они не заметили моего ухода. Я хочу знать причину вашего бегства. Вы испугались миссис
Мортон?
– Миссис Мортон? Кто это? – Эмма сделала вид, что впервые слышит это имя.
– Дама, которая подошла к нам, когда мы закончили танец. Она, кажется, вас знает.
– Она ошиблась. Правда, мы могли встретиться на каком-нибудь вечере или за чашкой чая, когда
я сопровождала Люси, но я ее не помню.
– Она сказала, что видела вас в Индии.
Эмма выдавила из себя смешок.
36
– Это из-за сари.
– Возможно, – согласился он, хотя и не поверил ей. – Но почему вы убежали?
– Милорд, я не убегала. Я почувствовала усталость и сейчас хочу отдохнуть. – Только бы он
ушел, мысленно молила Эмма. Она запуталась в обмане и другого пути, как продолжать лгать, не
видела.
– Расскажите мне, в чем дело. – Он положил руку ей на плечо и почувствовал, как она
вздрогнула. Раздражение от того, что она не хочет довериться ему, сменилось жалостью к ней. – Не
бойтесь и не сердитесь. Я хочу вам помочь.
– Но все хорошо, – солгала Эмма. – Пожалуйста, милорд, возвращайтесь к гостям. – Кто-нибудь
может войти...
Он был не в силах оставить ее.
– Пойдемте в гостиную Люси и там поговорим. – Он крепко взял ее за руку и отвел в покои
сестры. Захлопнув дверь, он усадил ее в кресло. – Эмма, не бойтесь, – сказал Доминик, сев рядом с ней
и взяв ее руки в свои. – Я никому не позволю вас обидеть.
Она разрыдалась. Он обнял ее и прижал к себе.
– Успокойтесь, Эмма, дорогая. Пожалуйста, не плачьте. Я не могу видеть вас несчастной.
Доминик вдруг понял, что любит ее. Осознание этого доставило ему радость и боль. Он забыл о
миссис Мортон, получившей приглашение лишь потому, что она была близкой приятельницей тетушки
Агаты; забыл о том, что хотел поговорить с капитаном О'Коннором, так как подозревал, что он – тот
самый офицер, который укротил норовистого Брутуса; он даже забыл о Софи. Он забыл обо всех на
свете, кроме этой хрупкой девушки.
– Неужели вы не расскажете мне, что вас мучает? – мягко спросил он. – Неужели я такое
чудовище?
Эмма немного успокоилась.
– Конечно, нет. Вы очень добры ко мне.
– Почему мне не быть добрым? – удивился он. – Вы смелы, красивы и независимы, часто себе же