Преломление
Шрифт:
Бекки сжала нож, убедилась, что ее палец по-прежнему возле кнопки вызова, и сделала три больших шага по гостиной. Ковер заглушил их звук, но она слышала, как скрипит ткань джинсов, и ощущала движение воздуха.
Нога ступила в холл, когда наверху заскрипела ступенька. Бекки застыла. Они уже на лестнице. Они видели, как она идет к парадной двери.
Нужно было уходить. Она все еще могла это сделать, но следовало поторапливаться. Они наверняка ее услышат.
Бекки подбежала к двери. За ее спиной на лестнице раздались
– Стой!
Она обернулась, подняла нож и выдохнула:
– Козел!
Бен стоял на лестнице, не дойдя всего четыре ступеньки до конца. Одна его нога до сих пор наступала на пятую. На нем был темно-серый костюм с брусничной рубашкой, и все это очень ему шло. В одной руке он держал нацеленный на нее «глок», в другой – собственный мобильник.
– Положи нож.
Плечи Бекки ссутулились, и она швырнула нож на стол. Тот проехался по столешнице и остановился как раз там, где обычно лежали Беновы ключи.
– Ты меня перепугал, идиот! Я думала, в доме кто-то чужой.
Он спустился еще на ступеньку. Пистолет не опускал. Она навидалась достаточно стволов, чтобы понять, что дуло смотрит прямо на нее.
– Я вызвал полицию, – прошипел он. – Они сейчас на линии.
Бекки бегло осмотрела лестницу за его спиной, потом ее глаза вернулись к пистолету. Они что, оба играют в догонялки с вторгшимся в дом чужаком?
– Хорошо, – сказала она, – остынь и целься куда-нибудь в другую сторону.
Бен, не сводя с нее глаз, спустился еще на две ступеньки. Пистолет не дрогнул. Взгляд его широко раскрытых глаз метнулся к ножу, потом к парадной двери за спиной Бекки, а затем переместился в гостиную.
– Где она?
– Милый, – сказала Бекки, глядя на пистолет, – я психую оттого, что ты…
– Где она? – выкрикнул Бен.
Эхо разнесло его голос по холлу. Застекленное дверное окошко за спиной Бекки задрожало.
Она вскрикнула и на миг почувствовала себя обескураженной.
– Она? Кто – «она»?
Бен сошел с лестницы и злобно смотрел на нее, не опуская пистолет. Ствол выглядел как черная дыра, обрамленная квадратом. Бен целился прямо ей между глаз.
– Что ты с ней сделала? Чего ты от нас хочешь? – Он сделал к ней один шаг, потом другой.
Бекки не могла понять, зол он или опечален. Черная дыра притягивала взгляд и не давала смотреть ему в лицо. Их разделяло лишь несколько футов. Она видела, как слегка дрожат его руки, сжимающие пистолет.
– Милый, – взмолилась она, – о чем ты…
– Кто ты? – завопил он. – И где, черт подери, моя жена?
Два
– Ладно, ребята, – сказал Лиланд «Майк» Эриксон. Обозрел класс, всмотрелся в каждое лицо, на мгновение встретившись с ответным взглядом каждой пары глаз. – Всего
Способов привлечь их внимание было много, способов удержать его, когда на горизонте маячили каникулы, – несколько меньше. Он вперил в учеников Взгляд. Один из выученных им секретов хорошего учителя заключался в том, чтобы не злоупотреблять Взглядом. Раз в неделю максимум, и всё.
К счастью, у него было подходящее для Взгляда лицо. Темные волосы, темные глаза, узкий овал, острый подбородок, верхнюю часть туловища в лучшем случае можно назвать жилистой, но вернее все же – костлявой. В первый год его работы в старших классах ученики говорили ему, что он выглядит как молодой Северус Снейп.
Под Взглядом большинство утихомирились. Тайлер нашептывал что-то зеленоглазой отличнице Эмили, за которой он на свой нескладный манер ухлестывал с самой Пасхи. Майк не стал их прерывать. На то, чтобы добиться успеха, у мальчонки оставалось всего три с половиной минуты учебного года.
– Что-нибудь одно из того, что вы узнали за год. – Он оглядел юные лица. – Оливия.
Она барабанила тоненькими пальцами по учебнику.
– «Падение дома Ашеров». Там про парня, который сошел с ума, потому что его сестра-близняшка умерла.
– Умерла?
– Ну, он думал, что умерла, а на самом деле похоронил ее заживо.
– Хорошо, – сказал Майк. – В смысле – хороший ответ. Не в смысле, что вы все должны закапывать своих братьев и сестер.
Половина класса загоготала. Один парень прокашлялся:
– Мистер Эриксон, теперь мы можем идти?
– В последний день будет кое-что новенькое, Зак. В конце учебного года прозвонят в большой колокол. Чему ты научился?
– Я ненавижу уроки английского.
– Отлично, я скажу миссис де Ней, чтобы она на будущий год ждала тебя на французском. Итан?
Итан был высоким парнем. Даже выше шестифутового Майка. Он был одним из компьютерных ботанов, пока в качестве новичка не побил три школьных рекорда по легкой атлетике. Сейчас в учительской поговаривали о том, чтобы на будущий год сманить его в баскетбольную команду.
– Торо был в лесу не один.
– А конкретнее? – сказал Майк. – Ты говоришь о его собаке?
– Нет, я имею в виду, что он не сидел в неведомой глуши. Он жил вроде как в миле от города.
– Хорошо. Спрошу еще двоих. Ханна?
Брюнетистая чирлидерша подняла глаза, оторвав взгляд от эсэмэсок на телефоне:
– Ну-у… «Дом Ашера» про парня, который…
– Об этом ты услышала всего две минуты назад. Расскажи, что ты еще знаешь.
– Ну-у… – Она покосилась на сидящих вокруг учеников и уставилась на свой стол. – Ой, подождите, когда обмазывают смолой и обваливают в перьях – это реально больно, и от этого можно умереть.