Преображающие встречи с Раманой Махарши

Годман Дэвид

Когда, снедаемые любопытством, они спросили, кто он и что собирается делать, Перумал Свами поставил большой сосуд на огонь и сказал: «Я из соседней деревни. Прошлой ночью у меня было видение великого сиддха с Холмов Виндхья. Он повелел мне: „Иди в пещеру Вирупакша. Там ты найдешь байрагов. Они тоже сиддхи, обладающие великой силой. Вылей на них кипящее масло, и они останутся в живых, не тронутые им“. К моему большому удивлению, когда я пришел в эту пещеру, как и сказал сиддха, вы все были здесь. Каким я был дураком, что сомневался в священных словах великого сиддха! Я тут же помчался в город и принес сосуд и банки с маслом. Разве я не навлеку на себя проклятия, если ослушаюсь сиддха?»

Когда

Перумал Свами зашел в пещеру, чтобы положить там свою одежду, байраги, решив, что он вполне серьезен, пустились наутек. Шри Бхагаван и Перумал Свами смеялись от души, наблюдая, как те спасаются бегством, спускаясь с горы.

В ранние годы пребывания Шри Бхагавана на Аруначале, до того как он стал знаменитым, многие люди сначала прослышали о его величии из устных рекомендаций известных садху и свами. Один из таких людей, Нараяна Свами, сыграл некоторую роль в распространении славы о Шри Бхагаване. Начиная с 1914 года, он регулярно приходил в пещеру Вирупакша за даршаном Шри Бхагавана. Все мы уважительно обращались к нему как к «Наванна Свами». Он был очень известен в Ковилур Матхе и во время своих поездок в Тируваннамалай останавливался в Исанья Матхе, навещая Шри Бхагавана в пещере Вирупакша. Он был истинным санньяси, наделенным чистым духовным знанием и уникальным способом обучения веданте. Во время одного из его визитов Шри Бхагаван вручил ему лист бумаги, на который только что переписал «Аруначала Аштакам». В тот самый день прибыли также некие начальники матха, хорошо знавшие веданту, и несколько других преданных. Наванна Свами прочел стихи вслух, медленно и размеренно, чтобы понять их значение и чтобы его услышали остальные. Дойдя до сравнения с фильмом в шестом стихе, он обратился к Шри Бхагавану за разъяснением, поскольку такой аналогии не могло быть в древних ведантических трудах. Выслушав пояснение Шри Бхагавана, он понял суть стиха и также осознал истинное состояние Шри Бхагавана. Этот стих, объясняющий, как ум создает мир, таков:

Лишь ты одно существуешь, о Сердце, сияние осознавания! В тебе пребывает таинственная сила, которая без Тебя – ничто. Из нее [эта сила проявления] исходит, вместе с воспринимающим, ряд тонких неотчетливых мыслей, которые, освещенные отраженным светом ума в вихре прарабдхи, появляются внутри нас как призрачное зрелище мира и проявляются вовне как мир, воспринимаемый пятью чувствами, подобно тому, как фильм проецируется через объектив. Будь то воспринимаемые или невоспринимаемые, они [мысли] – ничто без Тебя, о Гора Милости ^[11].

Кунджу Свами рассмеялся и сказал: «Я не знаю. Мы всегда удивлялись, откуда у него знание практических вещей. Он жил, оторванный от мира, в обществе Паланисвами, но каким-то образом накопил множество практических навыков и житейского знания. Я никогда не встречал кого-либо, кто учил бы Бхагавана этим вещам. Казалось естественным, что он просто знает их».

До сих пор Наванна Свами думал о Шри Бхагаване просто как о великом тапасвине. Прочитав эти строфы, он понял, что Шри Бхагаван был стхита праджня (утвердившийся в высшем состоянии мудрости), обладающий ведантическим опытом и ясностью как непосредственного, так и опосредованного знания. Другие главы матхов, что были с ним в тот день, также осознали величие Шри Бхагавана. Впоследствии, благодаря отзывам этих людей, о величии Шри Бхагавана узнали и многие другие. В результате к Шри Бхагавану стали приезжать ученые садху.

В тот период, когда я выполнял служение Шри Бхагавану в Скандашраме, тот же самый Нараяна Свами, прибывший за даршаном Шри Бхагавана, отозвал меня в сторону и дал мне наставления о том, как служить Гуру, подробно разъяснив мне один стих из «Веданта Чудамани».

«Аптам, – сказал он, – это значит узнать из писаний правила поведения ученика, с тем чтобы благотворно служить Гуру. Ангам – это выяснить потребности тела Гуру, чтобы служить ему соответственно. Дханам – это заботиться о собственности ашрама, как то: животных,

растениях и деревьях, с несравненно большим вниманием, чем то, которое уделяют своему хозяйству домовладельцы. Сад Бхава – это воспринимать все как Гуру– сварупа (истинная форма или природа Гуру)».

Объяснив четко и подробно все вышеуказанные аспекты служения Гуру, он подвел итог, сказав, что, если преданно практиковать их, можно достичь реализации Брахмана без помощи какой-либо еще духовной практики. Я служил Шри Бхагавану в соответствии с этими наставлениями, и даже сейчас у меня остается счастливая возможность медитировать на Гуру-сварупу.

Одним из первых людей, признавших величие Шри Бхагавана и сообщивших другим о нем, был Ачьютадасана, знаменитый поэт и ученый. Во время пребывания Шри Бхагавана в Гурумуртаме в 1980-х годах некий святой человек со светлым лицом пришел вместе со своими учениками за даршаном Шри Бхагавана. После исполнения бхаджанов он сел рядом с Шри Бхагаваном, взялся за его стопы и руки и тут же вошел в состояние экстаза.

Когда его ученики также приблизились к Шри Бхагавану, чтобы коснуться его стоп, Ачьютадаса остановил их, сказав: «Это огромный костер. Никто из вас не может подойти к нему близко».

Затем он спел несколько замечательных ведантических песен. Шри Бхагаван все еще сохранял молчание, просто наблюдая эту сцену, не комментируя ее. Наконец посетитель простерся перед Шри Бхагаваном и с большой неохотой удалился. Лишь через несколько дней стало известно, что этим посетителем был Ачьютадаса, известный человек, сочинивший множество ведантических песен на тамильском языке. Позднее он прислал на рассмотрение Шри Бхагавану свою книгу.

В те годы, когда Шри Бхагаван жил в пещере Вирупакша, он свободно бродил по всей горе. Спустя время он говорил, что не было ни одной ее части, которую бы он полностью не исследовал. Однажды ему даже удалось заглянуть внутрь горы и исследовать некоторые ее внутренние тайны. Этот странное переживание случилось в тот день, когда он сидел в пещере Вирупакша. Без какого бы то ни было настроя или подготовки он вдруг обнаружил, что входит в состояние, которое, по его словам, не было ни сном, ни явью. В этом новом состоянии он оказался входящим в пещеру, расположенную на Аруначале. Внутри горы он увидел множество приятных парков, прекрасных озер, растений и деревьев, усыпанных цветами и плодами. Это было чудесное зрелище. Это место почему-то не показалось ему новым. Он чувствовал, что как будто бывал там раньше. Позднее, во время восстановления храма Адьяннамалаи на северо-западной стороне Аруначалы, кто-то обнаружил на востоке от храма тоннель, ведущий внутрь горы. Шри Бхагавану сообщили об этом открытии, и, отправившись на следующий день на прадакшину, проходя мимо храма, он взглянул на тоннель. Для себя он отметил, что это было похоже на пещеру из его видения, но тогда никому не сказал об этом.

Когда люди в храме спросили его, что им с этим делать, Шри Бхагаван ответил: «Нам не следует осматривать его. Вы должны его закрыть».

Следуя его наставлению, тоннель был закрыт. Некоторое время спустя он с удивлением обнаружил в «Аруначала Махатмьям» стих, как будто описывающий видение, которое у него было. Он перевел санскритский стих на тамильский, и этот вариант вошел в его «Собрание произведений» ^[12].

[Шива сказал: ] «Хотя я был [изначально] в форме огня, теперь я пребываю здесь как гора приглушенного света, чтобы защищать мир. Более того, я остаюсь здесь в виде сиддха [Арунагири Йоги]. Знай, что внутри меня сияют пещеры, пульсирующие множеством удовольствий.

В одну из своих прогулок по горе Шри Бхагаван попытался найти баньян в отдаленной части северного склона Аруначалы. История о произошедшем там хорошо известна, но я расскажу ее снова, потому что она косвенно привела к очень неловкой и досадной для меня ситуации.

Шри Бхагаван гулял однажды один по северному склону Аруначалы. Пересекая один из трех ручьев, бегущих там, он заметил большой лист баньяна в русле ручья. Подобрав его, он поразился, насколько тот большой, как лист тикового дерева. Он осмотрелся кругом, чтобы понять, откуда взялся лист, и увидел высоко над собой скалу в виде платформы, около которой и высился баньян ^[13].