Преодолевая сопротивление
Шрифт:
Блд, словно не три недели секса не было, а все два с лишним года, что мы не виделись.
С ходу в жар бросает, как только веником её кожи касаюсь.
– Дим, ты в порядке? – спрашивает с беспокойством.
Нет.
– Да, мы по – быстрому. Чтобы ты с непривычки не перегрелась, - а я ненароком не сдох.
Я забыл уже, что можно так сильно хотеть кого-то одного, определенного.
На порыве ленточки купальника расстегиваю. На несколько сантиметров тела больше становится взору открытыми. Юля тут же дергается.
– Подожди, - руку её возвращаю на место. – Полежи смирно пару
Держусь на грани срыва всё время оставшееся. Но когда от Юлиного неловкого движения, завязанные мною наспех ленты развязываются, я раньше неё ладонями грудь накрываю.
– Не люблю когда смотрят, - произносит Юля смутившись.
– Помню, поэтому и прикрываю, - сиплю над её ухом.
Кто бы мог подумать, что размотать за две секунды может. Распирает не только от похоти. Нечто другое, но думать что же это такое, держа в руках Юлину грудь, слишком сложная задачка.
– Держись крепче, - успеваю сказать ей перед тем, как на руки подхватить.
Она ойкает и шею обхватывает руками, крепко ко мне прижимаясь.
– Я сама могу дойти.
– Я не готов отпускать, - одной рукой подхватываю с полки халат и накидываю на неё, получше закутываю, держа на весу одной рукой.
Надо признать, мне тоже не хочется чтобы на неё левые люди смотрели. Одна мысль о том, что её такую открытую могут увидеть выбешивает.
Расстояние до дома в сто метров преодолеваю за считанные мгновения. Сам не понимаю, как мы в спальне оказываемся. Концентрировался только на дыхании Юли, которое на своей груди чувствовал и на прикосновении её ресниц к коже, Едва уловимые движения, заставляющие мозг безбожно искрить, как трансформатор столетний.
Опуская Юлю на кровать, наблюдаю за роем мурашек, который по всему её телу разлетается. Чистый кайф – видеть острую реакцию на свои действия. Такая нежная, мягкая и податливая, как никогда прежде. Трепещет и дрожит подо мной.
Наклоняюсь над ней, и удерживая вес на одной руке, касаюсь губами груди, свободной рукой по её ребрам веду. Соски тут же сжимаются, превращаясь в тугие узелки. Языком провожу по одному из них. Юля глухо стонет. Выходит у неё это вообще нереально круто. Всегда. Единственные звуки которые она издает во время секса, никаких диких криков от нее не услышать. Но стоны фантастически возбуждающие.
Как – то раз, во время секса, я её своей сучкой назвал. И она расплакалась. Не истошно, без истерики, но слезинки на глазах проступили. В тот раз я выводы сделал, не в её пользу, сейчас же они совершенно иные.
Опускаясь поцелуями ниже, попутно стягиваю с неё остатки белья. Она не протестует, только сжимает ладонями покрывало отчаянно сильно. Языком обвожу контур пупка, затем дую на влажную кожу, заставляя Юлю шумно дышать. Эмоции слишком сильные. Взаимное влияние ошеломляет. Чем большее её эмоций я вижу, тем в больший восторг прихожу. Лежит зажмурившись, вгрызаясь в губу зубами, стараясь не закричать. Несколько секунд смотрю на нее неотрывно. Какая же славная.
Что происходит, она понимает только тогда, когда я касаюсь губами её клитора. Дергается, пытаясь отползти и подняться. Обеими руками её за бедра удерживаю.
– Дим. Дим, подожди. Не надо. Это не гигиенично.
Чего,
– Моя рот слишком грязный для твоей…
– Замолчи, - обрывает мой вопрос. Обеими руками лицо закрывает и произносит. – Я не об этом… Просто я… Я не хочу так.
– Да ты что? Очень жаль, - наигранно сокрушаюсь. – Но тебе придется потерпеть. Будешь дергаться, привяжу твои руки к кровати и всё равно закончу начатое. Выбирай, - не шучу, она понимает это. – Спинка кровати как раз позволяет.
За ноги тяну её вниз, устраивая удобнее, поднимаю руку и предплечьем прижимаю к кровати, фиксируя руку чуть ниже ее пупка.
– Юль, без вариантов. От тебя зависит только степень твоего расслабления.
Она молча пыхтит и перестает дергаться, оставаясь при этом напряженной. С небольшим усилием ножки её раздвигаю.
Забываюсь и просто чувствую, получая удовольствие от процесса. Влажно провожу языком по её складкам. Юля жалобно пищит, едва слышно, чем улыбку мою вызывает. Одну её ногу на спину себе закидываю, вторую отвожу шире в сторону, открывая себе больше доступа. Касаюсь губами нежной кожи, посасываю.
Увлекаюсь настолько, что понимание того, что Юля кончает приходит только тогда, когда её стоны становятся громкими, а по телу судороги пробивающие проходят.
Такого эмоционального триумфа я давно не испытывал. Нет. Он вовсе диковинный. Наблюдаю за ней как зачарованный, забывая даже о том, что потрахать в конце собирался. От вкуса и запаха разум в конец обезумел.
Отпускаю её, и Юля переворачивается на бок, сворачиваясь почти что в клубочек, только нижняя нога остается выпрямленной, а пальчики на ней крепко поджаты.
Выровнять дыхание не удаётся, ложусь рядом и обнимая, притягиваю к себе абсолютно податливую девочку. Сцеловываю с её плеча мелкие капельки пота. Юля всхлипывает.
Не надо иметь высокоразвитый интеллект, чтобы понять, что не только для меня это в новинку. Не впервой, но я слишком брезглив, чтобы с проходящими девушками такое проделывать.
Глава 19
– Эти двое серьёзные? Упаси меня боже, - знакомить девушку со своими друзьями, то ещё испытание.
– Ты просто не видела их реакцию на мультфильм «Простоквашино». О, дядя Фёдор. Дядя Фёдор, - Яра очень похоже, имитирует мои и Руслана интонации, словно мы имбецилы. – Нет, Юля, они претворяются. Искренний только Серёжка мой, - взлохмачивает волосы на голове моего младшего брата, который ржёт, как обычно весь день.
– Ты обалдела? – Руслан опускает руку на колено Саяры. Сжимает.
Как и ожидалось, Юля в большой компании, а нас собралось реально немало, ведет себя сдержанно и по большей части молчит. Но с Ярой они язык общий нашли, более менее. Днем полчаса ходили вдвоем по окрестностям, живность на ферме смотрели, после чего кролика в дом принесли. Затем унесли, после того, как привезенный Серёгой Сумрак немного его обласкал.
– Он мой мелкий, так было всегда и ты это знаешь, - Яра поглаживает тыльную сторону ладони мужа, тянется и в щеку целует. – Его просто видеть надо было в детстве. Такой чудесный малыш был. И что выросло, - вздыхает шутливо горестно.