Препод
Шрифт:
– Раздели, значит, они нас. Бессознательных, естественно. Так бы мы им не дались. И одели наручники из тритания.
Кашель магистра стал предупреждающим.
– Но перед самым ритуалом сняли!
– быстро поправился я, - когда мы были уже в центре магической фигуры и наша магия не могла пробиться сквозь защитный барьер.
Я осторожно поглядел на ректоршу с магистром, но те оставались спокойны, видать пока враньё было в пределах допустимого.
– Тут они начали ритуал, чиркнули себе по запястью
– Чьей кровью?
– вскинулась Сильвия.
– Своей конечно, - уверенно ответил я.
– Ты говорил,что им нужна была ваша.
– Так это потом наша, - успокоил я женщину, - а сначала своя. Нашу должна была из нас выпить призванная тварь.
– Страсти-то какие… - послышалось бабье причитание из толпы.
– Не то слово!
– покивал я.
– Стоим мы, значит, внутри этой пентаграммы, в чём мать родила. Эти пятеро культистов за барьером подняли руки и тянут вроде как молитву какую-то, заунывно так.
– Пятеро?
– снова прервала меня Нодерляйн.
– Конечно пятеро, - даже слегка обиделся я, - пентаграмма же, по одному на каждый луч.
– Ты говорил их было не меньше десятка.
– Это всего не меньше десятка, тех что мы видели, - терпеливо пояснил я, - а может и больше, только в пентаграмму встали пятеро, остальные просто…
– Что просто?
Въедливая баба прямо заела своей дотошностью, начиная вызывать глухое раздражение. Всё ей расскажи.
– Просто стояли и смотрели, - я строго взглянул ей в глаза, увидел, что та немного стушевалась, и принялся рассказывать дальше.
– Короче, эта тварь уже давай лезть к нам, разрывая континуум. Пасть с дом, зубы вот такенные, - показал я руками, - нет, вот такенные, - раздвинул я их ещё шире, - точно весь город бы сожрала, не подавилась. И, значит, думаю, что пора уже нам с магистром прощаться друг с другом, готовлюсь сгинуть в утробе зверюги, но тут магистр кладёт мне руку на плечо и говорит, - “Иногда надо озаботиться терпением, потому что некоторые вещи требуют времени”!
Я замолчал, подняв вверх указующий палец.
– Ну дальше-то что было, не томи, ирод!
– послышалось из толпы.
– А дальше магистр как даст заклинанием, что тварь в миг развоплотило и вся прорва энергии затраченная на её призыв, как хлынет в обратку, и всех культистов буквально в пыль. Мы в центре фигуры, под защитным полем, оно же в обе стороны непроницаемое, а снаружи там прямо огненная буря. Как стихла, так и барьер спал, культисты которые его ставили того, все, кто не в пыль, тот в пепел. Ну а мы на выход, чтобы, так сказать, успокоить народ, что опасность миновала и можно дальше спать спокойно.
Тут я скромно поклонился. После чего, напряжённо следящая за моим рассказом толпа буквально взорвалась овациями.
Кто-то, от переизбытка чувств, падал
– Что я, - скромно ответствовал им, показал на Калистратиса, - благодарите магистра, он истинный спаситель.
Хлынув потоком, люди подхватили старого мага на руки и принялись качать, подбрасывая высоко в верх.
– Осторожней, осторожней, - обеспокоенно прикрикнул я, - магистр ещё слаб.
Переключив фокус внимания с себя на Калистратиса, отступил назад, мысленно вытирая пот. А вы попробуйте вот так экспромтом выдать связный рассказ выдуманный от начала и до конца.
И вроде врать не хорошо, я, всё-таки, преподаватель, но это, что называется, была ложь во благо.
– Вольдемар.
Я почувствовал, как меня берут под локоток и посмотрел на ректоршу, что пристроилась сбоку, цепко держа меня за руку.
– Сильвия?
– Ты должен показать мне это место.
Сказано это было твёрдо и безапелляционно, и отказа не предполагало, поэтому я кивнул, но предупредил:
– Пахнет там не особо. И помоями и гарью.
– Ничего, потерплю, - решительно ответила женщина.
Если у неё и были какие-то сомнения на наш с Калистратисом счёт, то они пропали, стоило нам добраться до того зала где мы гоняли эльфов.
Запах дыма всё ещё висел в воздухе, несмотря на вентиляцию, да и свежая копоть на полу и стенах подтверждала мой рассказ. Ну а последним штрихом стали двое наручников из тритания, увидев которые, Нодерляйн стала максимально серьёзной.
Пальчиками приподняв одни за толстую дужку, глухо произнесла, не глядя на меня:
– До последнего не верила, больно фантастично всё звучало. Но это…
Она посмотрела на меня, затем убрала наручники в карман мантии:
– Это стоит целое состояние. Таким не разбрасываются. По крайней мере, ради дурацкого розыгрыша.
– Вы действительно подумали, - тут же возмутился я, - что нападение на улице, а затем наша пробежка голышом с явлением толпе горожан, могли быть розыгрышем?
– Если честно, - хмуро произнесла женщина, - мне Латиния рассказывала о вашем экстравагантном способе работы с магией голышом и, в первый момент, увидев вас, я подумала, что вы и магистра уговорили на это действо.
– Но похищение…
– Которое видел только ваш студент, Вольдемар. А вам ли не знать, что студенты склонны выдавать желаемое за действительное. Этому юноше, - Бари, могло просто показаться, что вас похищают. К тому же, он утверждал, что похитили одного магистра, а вы вероятный соучастник похитителей.
– О как!
– я покачал головой, не зная плакать мне или смеяться.
Это каким злом продолжают меня считать студенты, что автоматически, в любой ситуации записывают в преступники?