Прерванный бой
Шрифт:
Разведка Звяги донесла, что Саин-хан, в сговоре с кочевыми племенами, готовит войска. Скоро, очень скоро они придут, чтобы отнять у его народа жизнь и даже надежду.
Василко Олегович не заметил, как его захватили сегодняшние трудности и нерешенные задачи. На всех не хватает продовольствия. Если отнять, через налоги хлеб, и отдать Саин-хану, то многие и многие не доживут до теплого и спасительного солнца весны. Казачий атаман Кондрат, набравший силу, помогает зерном и мясом с Дикого поля, но
Решение будет принято сегодня на совете бояр. Пламя свечей колыхнулось, причудливые тени предметов задрожали на стенах. Тихо подошедшая, жена юркнула под большое и теплое одеяло. Она всем телом прижалась к нему, но ей мешал, лежащий между ними меч.
— Почему он лежит здесь? Ты опасаешься за наши жизни? Кого ты боишься?
— С ним мне легче вспоминать пройденный путь. С этого меча все началось.
— Зачем тебе вспоминать былое? Не можешь забыть ее? — Пелагея обиженно отодвинулась.
Она не раз подмечала, как муж задумчиво смотрит в пустоту. На ее вопросы всегда следовал уклончивый ответ: «Я князь и заботы у меня княжеские». На этот раз он не стал уходить от ответа:
— Ты ее чаще вспоминаешь, чем я, — слукавил он. — Прости, но наши дети и мы сами из прошлого. Сын Всеволод будет хорошим, наследным князем. Помогает мне во всем и мечом владеет отменно. Дочь наша очень красивая и умная.
— Все это так, но она из твоей головы не выходит! Она до сих пор между нами, как этот меч! — не поддержала рассуждения мужа о детях Пелагея.
— Все прошло и не вернется более, ворог у порога.
— Будет война? — Пелагея убрала меч, и словно ища защиты, сильнее прижалась к нему.
— Умер хан Батый. В связи с этим и неурожаем, многие княжества отказались платить ясак. Нам тоже нечем платить дань. Если отдать хлеб, которого везде не хватает, то придется похоронить много людей, усмирять голодные бунты, убивать своих. Я больше не смогу оставаться у власти. Я целовал крест, что буду защищать их, мечом своим. Война неизбежна.
— Не допусти этого, умрут многие дети. Бог нас не простит.
Богатые бояре будут против войны. Что им до гибели черни? Родятся еще. Главное не потерять богатства.
— На нас опять идут монголы?
— С монголами сговорились кочевые племена. Их подстрекают купцы, которые выкупили ясак у хана и удвоили его. Они деньгами помогли Саин-хану собрать большое войско.
— Ты победишь это войско?
— Ты мне поможешь! Он привлек к себе жену.
Ветер стих, но морозный, утренний воздух не радовал людей. Им угрожала смертельная опасность. На горизонте, к небу поднимался дым пожарищ. Его сначала приняли за тучу, но прискакавший гонец сообщил, что монголы и степняки перешли границу княжества и движутся к городу.
Князь
— Многая лета, всем пришедшим на совет!
— Многая лета! — разноголосицей ответил зал.
— Сообщаю вам, что идет на нас монгол со степняками. Они уже жгут дома наших подданных. Через седмицу появятся у стен города.
Войско наше полностью готово к отражению непрошеных гостей, но мы не можем сразиться с ворогом в чистом поле. Монголов и степняков около двенадцати тысяч. Мы собрали восемь тысяч. Наша крепость полностью готова к осаде. Население города и беженцы уйдут в лес на заготовленные селения.
Я хотел бы услышать, что об этом думают уважаемые люди.
— Зачем воевать? Откупимся! Откупимся! — крики с места стихали под взглядом Василко Олеговича.
— Вы не кричите, а огласите, какой суммой готовы откупиться. Кого пошлем на переговоры?
— Данилу! Он умеет с ними говорить.
— Переговоры затянутся на несколько дней. Неизвестно, чем они закончатся.
— Другие предложения есть?
Предложений не было. Сидевший, рядом с князем, Данила Савич недавно передал дела воеводы Афанасию, поднялся со своего места,
— Со мной должны поехать представители боярской думы.
Сразу стало тихо, никому не хотелось ехать и рисковать своей шкурой.
Данила Савич насмешливо спросил.
— Что, страшно?
Заскрипели лавки. Неловкое молчание прервал голос молодого боярина.
— Я поеду!
Со своего места поднялся Звяга.
— Не спешите принимать решение. Расскажу ситуацию, которая развивается у монгол. Я, долгое время, жил среди них, сейчас, по поручению князя, веду разведку. Лазутчики доносят, что Саин-хан сговорился с заезжими купцами далеких южных стран. Он продал им ясак, который должны платить мы.
— Какое нам дело, кому платить ясак?
— Дело в том, что размер его удвоился. В связи с неурожаем, дань придется платить зерном и мясом. Если отдать удвоенный ясак, большая часть бедных людей, будет голодать и не переживет холодной зимы. Если богатые землевладельцы возьмут на себя расходы, мы отправим послов к монголам. Я думаю, договариваться придется не с монголами, а с купцами. Степняки потребуют свою долю. Может получиться так, что они возьмут ясак, но не откажутся от штурма города. В этом случае нам придется значительно труднее. У противника продовольствия будет много, у нас мало. Советую хорошо подумать, прежде, чем принимать решение.