Прерывая жизнь. Часть 1
Шрифт:
Всё ещё находясь в трансе, я вышла; девушка, торопившая меня, уже неслась по коридору. Я решила не отставать от неё, ведь даже понятия не имела, куда нужно было идти. Когда увидела своё отражение, не только цвет волос меня поразил, но и глаза – я смотрела на себя без очков! Я ношу очки, у меня плохое зрение. Вчера как-то не обратила внимания, что без них всё вижу, но это можно понять. Получается, у меня и зрение исправилось! Я об этом только мечтала. Очки на мне неплохо смотрелись, но в них не всегда было удобно, а на линзы у меня аллергия, глаза начинали сильно слезиться.
Какие ещё сюрпризы?
Мы спустились на первый этаж, повернули направо, дверь была открыта,
– Эй, – прервал мои размышления мужской голос, – иди сюда, я тебе место приберёг. – Это был тот же парень, что давал мне советы с утра.
Я улыбнулась и направилась к нему. Он уже уплетал курицу. Кареглазый, темноволосый, с аристократическими чертами лица. Вполне симпатичный. Забегая вперёд, могу ли я сказать, что уже тогда, в ту самую минуту, я поняла, что он станет моим самым лучшим другом? Да! Что-то внутри меня щёлкнуло, словно прибор, некий внутренний навигатор по поиску друзей пробил сигнал сквозь тугую стену в моём сердце. Было в нём такое… некая неведомая сила, что притягивала к себе, он даже не старался вести себя особенным образом, но вот я стою и смотрю на незнакомого мне человека, а в голове возникает жгучая бредовая идея подойти и обнять его, просто так, без лишних вступлений.
– Меня Джеймсом величать, – помешивая ложкой кукурузные хлопья, произнёс парень.
– Очень приятно, я Ясмина, спасибо за советы, – улыбка не сходила с моего лица.
– Да ладно, ты, похоже, новенькая, ничего не знаешь, так что мой долг помочь тебе освоиться здесь.
– А ты давно тут?
– Недели две вроде, точно не скажу.
– Ого, и чем вы тут занимаетесь? – мне хотелось как можно больше узнать об этом месте, ну и, конечно, завтраком насладиться, сочной картошечкой с овощами. Не совсем мой завтрак, я просто решила, наконец, провести эксперимент: жизнь вокруг меня пошла под откос, попробую делать то, что раньше я не могла или боялась осуществить.
– У нас тут что-то вроде лагеря, – начал рассказывать Джеймс, – обучают рукопашному бою, стрельбе из лука, бою на мечах, ещё много всяких вещей рассказывают, в общем, это не объяснить, это надо видеть. Вот доешь, пойдём на улицу, и сама всё увидишь. Ты, кстати, за что сюда угодила?
Я чуть не поперхнулась от неожиданного вопроса.
– Я суицидник, – как ни в чём не бывало сказал Джеймс.
Я опустила глаза.
– Ты тоже? – вырвалось у меня.
– Да, у меня были проблемы в школе и с родителями. Я гей!
Этот парень умеет удивлять, пронеслось в моей голове, мы знакомы-то всего несколько минут.
– Зачем ты мне это всё рассказываешь? – спросила я.
– Просто ты мне сразу понравилась, – Джеймс посмотрел мне прямо в глаза и добавил, – вызываешь доверие.
– Даже не знаю, что на это ответить, – улыбнулась я.
– Могу продолжить свою душещипательную историю.
– Ну давай, – мне стало интересно, кто и как ещё сюда попадал.
– Как я уже сказал, я гей, жил в штате Техас в небольшом захолустье. Ходил в школу, школа как школа, старался не выделяться поведением, сейчас поймёшь, почему. Родители – отпетые христиане и консерваторы. Вообще, этот замшелый городишко был весь пропитан, как любил повторять пастырь, девственным духом, святостью. Мы жили в некоей изоляции
Знаешь, есть такая группа людей, которые думают, что гомосексуализм – это болезнь, и от неё нужно лечить лекарствами. Вот мои родители были как раз из такой группы, в особенности отец. Помню, как-то раз мы вместе с ним смотрели по телевизору одну передачу, так отцу ведущий не понравился, и он выругался, сказав: «Слава Богу, что мой мальчик здоровый и нормальный, а то задушил бы своими руками». Вот так.
Тяжело, когда осознаёшь, что есть мир, где все спокойно относятся к твоему выбору жизни, и есть дом, где ты любишь родителей, но ничего не можешь им рассказать.
– А ты пытался?
– Отец, он ненавидел геев, понимаешь. Любая тема, любой намёк, что он мог «родить нездорового сына», и всё, это удар. Как на него будут смотреть соседи и знакомые? Хоть и приняли закон, и во многих штатах к однополой любви относятся нормально, есть городишки, как мой, где вроде все законы соблюдают и всё хорошо, но на самом деле, если узнают, что ты не такой как все – могут запросто покалечить.
– А сбежать? Это, конечно, не выход, но всё же.
– Мама болела, не хотел её оставлять одну. Мне кажется, что она бы поняла и приняла бы меня.
– Так почему ты ей-то не рассказал? Может, она бы подготовила отца.
– Не успел. Я не осуждаю свой город. Для всего нужно время. Сначала большинству людей не нравятся перемены, но потом они приспосабливаются к ним.
– Ничего не понимаю, ты любил маму так, что даже не хотел оставлять одну. Но всё-таки покончил с собой.
– Сейчас подробно расскажу. Как ты, я надеюсь, поняла, в моём городе геев считали психически больными людьми.
К нам в школу перевёлся новенький парень из Нового Орлеана, в принципе, симпатичный, девчонки его сразу же заценили. Мы ходили с ним на одни и те же предметы, ну и как-то начали потихоньку общаться, сначала о предметах, потом уже на фильмы и музыку перешли, обменивались личными интересами. До того момента, когда пришел Кёртис, так звали новенького, даже ещё ранее, я был, можно сказать, заводилой, свои друзья, подруги, а потом…
Нет, я не стал совсем изгоем, просто со мной мои старые друзья уже перестали разговаривать.
– Я не совсем понимаю, о чём ты? – перебила я парня. Кажется, Джеймс ушёл далеко в свои мысли и воспоминания, они путались у него в голове, поэтому рассказ получался каким-то сбивчивым.
– Прости, просто кажется, что это было лет двести тому назад, – Джеймс улыбнулся и объяснил, – в любой школе есть качки-спортсмены и просто заводилы, я относился, скорее, ко второй группе. Были и друзей куча, и своего рода авторитет, я участвовал в различных конкурсах, вёл эти конкурсы, был активистом. Не особо люблю футбол, вот и с физкультурой у меня не задалось, точнее, с тренером и командой. У нас был нападающий – Майк, типичный спортсмен, тупой и… тупой. У него была девушка Элис, ангельская внешность. Я не знаю, как это произошло, я с ней всегда был просто учтив, не заигрывал, ничего такого, но она в меня влюбилась. Вот. Ну и рассказала всё Майку, что не может с ним быть, бла-бла-бла, любит меня и хочет попробовать встречаться со мной. Я это узнал потом от одного нашего ботана, его в кабинке туалета закрыли наши шалопаи, туда и пришли разбираться Элис с Майком.