Преследуемая тенью
Шрифт:
Мой бок болит от всех этих усилий и манипуляций, и я беспокоюсь о своей почке. Мне нельзя делать ничего напряженного еще три недели, а это чертовски напряженно.
Я слышу приглушенные крики отца, его глаза смотрят на меня с шоком и беспокойством.
Нас поднимают по ступенькам и заталкивают в комнату. Я натыкаюсь на бетонную стену, затем отца бросают на испачканный пол.
Через секунду дверь захлопывается, и я задыхаюсь от шока, вызванного ужасающей ситуацией, в которой
Я не могу ничего понять, и ничто не имеет смысла.
Мои глаза устремлены на папу, который с трудом поднимается на ноги, а дыхание становится все быстрее и быстрее, пока не начинает гореть грудь.
— Папа, — хнычу я, задевая грязную тряпку с привкусом масла.
Я смотрю на стальной стол у одной стены, пустое ведро с пятнами и все следы на бетонном полу. Думаю, некоторые из них могут быть от крови.
Боже.
Отец двигает головой из стороны в сторону, напрягаясь, пытаясь убрать тряпку со рта. — Скайлер.
Он бросается ко мне и судорожно оглядывает комнату, прежде чем его полные страха глаза встречаются с моими.
По моей щеке проскальзывает слеза и исчезает в тряпке.
Внезапно дверь распахивается, и мои глаза увеличиваются вдвое, когда в комнату вталкивают доктора Бенталла.
Четверо мужчин следуют за ним внутрь, и один из них хватает меня за руку. Я пытаюсь сопротивляться, пока он тащит меня на середину комнаты, где меня ставят на колени.
О Боже.
Мое сердце бьется так чертовски сильно, что, клянусь, грудь сотрясается от каждого удара.
Папу заставляют встать на колени с правой стороны от меня, а доктора Бенталла - с левой. Я смотрю между ними и вижу в их глазах тот же ужас, что и в каждом дюйме моего тела.
Один за другим они вынимают тряпки из наших ртов, и мой язык высовывается, чтобы смочить пересохшие губы.
Как только папа может говорить, он начинает умолять: — Не делайте этого. Пожалуйста. Отпустите мою дочь. Она невинна.
Я медленно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на отца, потому что, похоже, он знает, почему мы здесь.
— Заткнись, — огрызается один из мужчин, ударяя отца по голове.
Двое из них уходят, а двое оставшихся достают пистолеты из-за спины, где они заправлены в пояс брюк.
— Вы должны стоять на коленях и говорить только тогда, когда к вам обращаются, — приказывает один из них.
Мои колени начинают болеть от неприятного контакта с холодным бетоном, а тело дрожит, как лист в бурю.
Я слышу, как в комнате раздаются вычисленные шаги, и через мгновение входит мужчина с хищным взглядом.
От узнавания мои глаза снова расширяются, и я смотрю
Сегодня он одет в бледно-зеленый костюм, и это подчеркивает зеленое кольцо вокруг его радужки. Коричневый цвет кажется почти золотым, и снова он напоминает мне тигра.
По излучаемой им силе я сразу же понимаю, что он главный.
Дыхание срывается с губ, грудь быстро поднимается и опускается.
Приносят стул, и мужчина, даже не взглянув, садится, небрежно расстегивая пуговицы пиджака.
Господи, как же он страшен.
Медленно его взгляд останавливается на мне, затем переходит на отца и останавливается на докторе Бенталле. В его взгляде столько ярости, что мой страх усиливается в десятки раз.
Когда его глаза возвращаются ко мне, я вздрагиваю от того, что они сфокусированы на мне.
Кажется, что проходит целая вечность, прежде чем он делает глубокий вдох и кивает одному из своих людей.
Один за другим нас обыскивают. Они забирают телефоны и бумажники доктора Бенталла и отца и, бросив бумажники на металлический стол, передают телефоны человеку, который за них отвечает.
Когда он раздвигает губы, его голос звучит так низко и глубоко, что у меня бегут мурашки по коже.
— Кто-нибудь из вас знает, кто я?
Я мгновенно встряхиваю головой, волосы дико разлетаются по плечам.
— Ренцо Торризи, — шепчет папа, его тон пропитан страхом.
Мой взгляд мечется между папой и мужчиной.
Мужчина удерживает папин взгляд, требуя: — У кого ты купил почку?
Что?
Когда я резко выдыхаю, глаза Ренцо возвращаются ко мне, и я снова сжимаюсь.
— Все устроил доктор Бенталл, — поспешно отвечает папа.
Ренцо продолжает смотреть на меня, спрашивая: — Кто был твоим связным?
Я готова обмочиться, но шепчу: — Я не знаю.
На лице Ренцо появляется раздражение, затем он смотрит на доктора Бенталла, который быстро отвечает: — Человек по имени Мануал Кастелланос.
Ренцо достает из нагрудного кармана телефон и звонит.
Через минуту он бормочет: — У меня есть имя. Найдите Мануала Кастелланоса... нет, я еще не убил его.
Мое тело на мгновение немеет, и я качусь вперед, чтобы не упасть лицом на бетонный пол.
Ужас продолжает овладевать мной, колючий и затуманенный.
Мне уже приходилось испытывать сильный страх, когда мне говорили, что я умру, но это ничто по сравнению с тем, что я чувствую сейчас.
Глава 14
<