Преследуемая тенью
Шрифт:
Скайлер
Меня мучает миллион вопросов, но у меня не хватает смелости задать ни один из них.
У меня болят колени, а в теле чувствуется слабость. Я снова раскачиваюсь, и это возвращает внимание Ренцо ко мне.
— Поскольку ты все еще восстанавливаешься после трансплантации, это, должно быть, отнимает у тебя силы, — говорит он, его тон язвителен.
—
Ренцо переводит взгляд на мужчину, который держит в руках пистолет. Я предполагаю, что это охранник, и, не проронив ни слова, мужчина подходит к отцу и втыкает пистолет ему в голову.
— Нет! — отчаянно кричу я.
— Заткнись, — шипит на меня охранник.
Хныча, я придвигаюсь ближе к папе, но охранник направляет на меня пистолет, и я мгновенно замираю.
— Нет, пожалуйста, — умоляет папа, быстро вставая между мной и пистолетом.
Слезы текут по моим щекам, и из моей пылающей груди вырывается рыдание.
— Хватит! — Голос Ренцо подобен кнуту, терзающему сырую кожу, и я клянусь, что мой мочевой пузырь находится в секунде от того, чтобы подвести меня.
Бросив на Ренцо умоляющий взгляд, я сжимаю губы, чтобы не дать рыданиям вырваться наружу.
На его лице нет ни капли милосердия, когда он смотрит на мои слезы, и я понимаю, что мы все умрем.
После всего, через что мне пришлось пройти, я все равно умру.
В отличие от прежних лет, когда мне приходилось сталкиваться со смертью, сейчас у меня нет времени, чтобы пережить ее. Невозможно примириться с неизбежным.
Звонок телефона выбивает меня из колеи, и Ренцо отвечает на звонок. — Что у тебя для меня?
Он долго слушает, потом говорит: — Дай мне знать, если узнаешь, где этот ублюдок.
Когда он заканчивает разговор, его разъяренный взгляд устремляется на доктора Бенталла. — Расскажи мне все, что ты знаешь о группе, называющей себя «Жатва».
Доктор Бенталл опускается на колени и поспешно отвечает: — Они действуют по всему миру. Несколько раз, когда мне требовался орган, я обращался к Мануалу . Это все, что я знаю.
— Ты когда-нибудь встречался с ним лично? — спрашивает Ренцо.
Доктор Бенталл кивает. — Дважды.
— Сможешь организовать встречу? — задает очередной вопрос Ренцо.
— У него возникнут подозрения, если я попрошу его о встрече, особенно вскоре после просьбы о почке.
Ренцо пристально смотрит на доктора Бенталла, пока напряжение в комнате не становится таким сильным, что он задыхается.
— Тогда у меня нет причин оставлять тебя в живых. — От этих угрожающих слов меня пробирает дрожь, и слезы высыхают, когда меня охватывает безжалостный страх.
Ренцо кивает головой, и когда охранник приближается к доктору Бенталлу, тот начинает бессвязно бормотать: — Нет! Подождите. Я свяжусь
Ренцо не останавливает охранника, и тот начинает наносить удары прикладом пистолета по лицу доктора Бенталла. От жестокости и ужаса я падаю на бок и пытаюсь отползти от него.
Капли крови разлетаются по моим ногам, и я чувствую, что теряю сознание.
Только когда доктор Бенталл то теряет, то приходит в сознание, а левая сторона его лица окровавлена и распухла, Ренцо говорит: — Хватит.
Мгновенно охранник отступает назад и снова занимает место у стены.
Срань господня.
Мы умрем.
Мы действительно умрем.
Я замираю от ужаса, когда Ренцо встает и приказывает: — Приведите женщину.
Повернувшись, он уходит, а охранник хватает меня за руку, и меня поднимают на ноги.
— Нет! Пожалуйста, — кричит отец, с трудом поднимаясь на ноги. — Она невинна. Возьмите меня.
Я на мгновение встречаю бешеный взгляд отца, затем охранник сильно толкает его, заставляя упасть на пол.
Меня вытаскивают из комнаты, а другой мужчина закрывает дверь и запирает ее.
— Нет! Пожалуйста, — слышу я крик отца.
Его мольбы стихают, когда меня вталкивают в другую комнату. Мой взгляд мгновенно падает на стол, где разложены различные инструменты и ножи.
Ренцо снимает пиджак, обнажая жилет, который облегает его мускулистую грудь и подтянутую талию, как перчатка.
О, Боже.
Нет.
Нет-нет-нет!
Я отступаю назад, желая выбраться из комнаты. Я изо всех сил сопротивляюсь, но охранник валит меня на пол.
Я слышу, как захлопывается дверь, и, взглянув на нее, вижу, что охранник стоит перед ней с пистолетом в правой руке.
Я поворачиваю голову туда, где Ренцо выбирает нож из ассортимента, и начинаю заикаться: — П-пожалуйста. Не убивайте м-м-меня.
Когда он подходит ко мне ближе, я клянусь, что чувствую, как мой мозг дрожит в черепе, когда до меня доходит холодный, жесткий факт, что я скоро умру.
Я пытаюсь вскочить на ноги, но когда пальцы Ренцо сжимают мою руку и меня тащат вверх, я успеваю только пискнуть.
Ожидая резкой боли от смертельного удара ножом, я с удивлением понимаю, что путы перерезаны, а мои запястья освобождены, прежде чем он отпустил меня.
Я кручусь на месте, и мои волосы летят по воздуху. Я откидываю голову назад и смотрю на человека, который вселил в меня страх Божий.
Единственное выражение в его глазах - ярость.
Медленно он наклоняет голову, и его взгляд сужается на мне, отчего по моему телу пробегает сильная дрожь.