Преступление на ранчо Кардуэлл
Шрифт:
Он потряс головой, улыбаясь, словно посчитал это шуткой.
— Возможно, судья что-то имел против тебя и из-за этого ты мог попасть в тюрьму.
Отец снова рассмеялся:
— Чёрт, да ведь посади он меня, шерифом стал бы ты!
Хад теперь понимал, что когда-то взялся за работу только чтобы доказать что-то отцу. Брик был абсолютно против этого и делал всё, что мог, удерживая сына подальше от участка. Однако тут отец был прав: Сэвэджа-младшего точно бы сделали шерифом каньона.
— Скажи-ка мне, — начал Хад, - почему ты так не хотел,
— Я знал, что это за жизнь. Не хотел этого для тебя. Возможно, я особенно не хотел этого для Даны. Знал ведь, как твоя мама ненавидела мою работу. Может, я просто пытался защитить тебя?
Настала очередь Хада рассмеяться.
— Думаю, ты защищал себя. Ты знал, что я буду следить за тобой, как ястреб. И побаивался, вдруг я обнаружу, что именно судья имеет против тебя.
— Жаль тебя расстраивать, но у судьи ничего не было. На самом деле, это его собирались убрать с должности, — ответил Брик. — У него была болезнь Альцгеймера. Он терял рассудок. Нападки на меня были лишь одним из проявлений его безумия.
Хад уставился на отца. Могло ли это быть правдой?
Брик поднял пустые бокалы и поставил их в раковину.
— Признаю, я наделал ошибок, — заявил он, стоя спиной к сыну. — Я решил, что ты начал работать шерифом, чтобы что-то мне доказать. Не хотелось бы мне, чтобы ты пошёл по моим стопам просто наперекор.
Когда Хад пошёл в шерифы, мотивы у него и в самом деле были не лучшие. Но служить закону было в его крови и оказалось верным выбором карьеры. Его отец повернулся и взглянул на него.
— Ты знал, что мать хотела, чтобы я работал с её отцом? Мы оба знали, что я был ей не пара. Все говорили ей, что она могла найти партию и получше. Но она просто не слушала. Считала, что я передумаю, когда ты родишься.
Брик снова отвернулся к раковине.
Хад смотрел на спину отца, вспоминая, что мать говорила о Брике. Сколько Сэвэдж себя помнил, мать всегда сердилась на отца. Теперь он гадал, основывались ли эти гнев и неприятие на том, что Брик не стал работать на деда. Стыдилась ли она быть замужем за шерифом из маленького городка? Сэвэдж-старший выключил воду и вытер руки.
— Я знаю, ты считаешь, что это я убил твою мать, а не рак. Может, и так. Возможно, её разочарование во мне вызвало болезнь.
Он встал у раковины, такой слабый и жалкий.
— Я расстроился, услышав про вас с Даной. Всегда думал, что вы были отличной парой.
Хад поднял папку с делом судьи Рэндольфа с кухонного стола. Он считал, что придя сюда повидать отца, получит все ответы. Но теперь у него возникло ещё больше вопросов.
— Я раскрою эти убийства.
— Не сомневаюсь в этом, — откликнулся Брик. — Ты всегда был отличным копом. Я подумал, что после событий пятилетней давности, ты откажешься от этой профессии. Мне пришлось отстранить тебя от работы после убийства судьи — я поступил бы так с любым другим. Я не мог заступиться за тебя, потому что ты был моим сыном.
Хад внимательно посмотрел на отца.
— Для тебя,
Брик улыбнулся, но не ответил.
Хад пошёл к двери, но остановился, развернувшись.
— Ты не удивился.
— Чему?
— Что кольцо было найдено в колодце вместе с останками Джинджер. — Он уставился на отца. — Потому что ты это уже знал, не так ли?
— Удачи в расследовании, сынок.
Дана вернулась в магазин и обнаружила, что он забит покупателями. На входе она встретилась взглядом с Хильдой и увидела, как подруга ей хитро подмигнула. У них не было столько посетителей со времени предрождественской распродажи, а в январе обычно все магазины пустовали.
Но в этот первый месяц года магазин был полон женщин. Не надо было быть гением, чтобы понять, что происходит. Хильда резала ткани, а Дана пробивала чеки на покупки и отвечала на вопросы об останках, найденных на ранчо, и о распространяющихся слухах, что кости принадлежат Джинджер Адамс. Дана чуток лукавила:
— Джинджер Адамс? Неужели?
День промелькнул быстро. Дана пыталась не смотреть на дверь, опасаясь, что Хад вернётся.
Но к закрытию он так и не объявился, и она облегчённо выдохнула, когда Хильда предложила отнести выручку в банк, а Дане самостоятельно закрыть магазин.
— Ты можешь в это поверить? — спросила подруга, поднимая мешок с деньгами. Она скривилась. — Прости. Мне стыдно делать деньги за твой счет. И за счёт Джинджер.
— Все нормально, — засмеялась Дана. — Неожиданный доход для нас. По крайней мере, хоть что-то идёт хорошо.
Хильда ушла, и Дана убрала прилавок, прежде чем закрыть магазин. Вешая табличку «Закрыто» на дверь, она удивилась, как темно на улице. В это время года рано темнело. А ещё снег шёл почти весь день, облака висели низко, всё выглядело мрачным. Машин не было, лишь кое-где светились окна все ещё открытых в это время контор.
Выглянув на улицу, она краем глаза заметила какое-то движение. Дана вгляделась в темноту у здания напротив. Ей показалось или кто-то стоял там, наблюдая за ней?
Девушка отступила, убедившись, что свет за спиной не падает на неё, и стала ждать, не в силах избавиться от ощущения, что кто-то на другой стороне улицы смотрит на неё также внимательно, как и она на него.
Лэнни? Прошлой ночью он следил за ней и за Хадом тоже, но вряд ли он станет продолжать. Или это Сэвэдж? С него станется присматривать за ней. Еще одна мысль пришла ей в голову. Возможно, это тот, кто оставил ей конфеты? Тот же человек, который взял куклу и прошлой ночью повесил её в колодце? Она вздрогнула, вспомнив голос по телефону. Просто чья-то глупая шутка. Чьи-то странные, ужасные, жестокие забавы. Возможно ли, что и конфеты, и кукла в колодце — тоже просто шутка? Кто-то просто развлекался за счёт Даны, но когда она вызвала шерифа, всё вышло из-под контроля?