Преступления любви, или Безумства страстей
Шрифт:
Предчувствие ли… или нечто иное, что вам будет угодно, сударь, охватило меня при виде этого молодого человека, я вся задрожала, не понимая отчего… едва не потеряла сознание… Не найдя причин для сего странного состояния, я приписала его внутреннему недомоганию, и Сент-Анж перестал тревожить меня.
Но если молодой человек с первого же взгляда произвел на меня столь волнующее впечатление, то подобное воздействие оказала на него и я… Я узнала об этом из его собственных уст. Сент-Анж был исполнен такого почтения к дому, раскрывшему ему свои двери, что ни на минуту не забывался и не давал вырваться
Твердо решив не совершать более ошибок, подобных той, что стала несчастьем дней моих, вдохновляемая достойным примером, я раз двадцать была готова предупредить госпожу де Леренс о тех чувствах, что пробудились в молодом человеке. Однако, опасаясь причинить ему неприятности, я все же решила смолчать. Пагубное решение, ибо, несомненно, именно оно стало причиной ужасного несчастья, о котором я вам сейчас поведаю.
У нас было заведено шесть месяцев в году проводить в хорошеньком загородном домике госпожи де Леренс, расположенном в двух лье от Парижа. Господин де Сен-Пра часто навещал нас там. На мое несчастье, в этом году подагра удержала его в городе. Я говорю «на мое несчастье», сударь, потому что, питая больше доверия к нему, нежели к его родственнице, я смогла бы рассказать ему о том, о чем не осмелилась бы поведать никому иному, и его совет смог бы предотвратить грядущее несчастье.
Сент-Анж испросил разрешения у госпожи де Леренс приехать к нам в деревню, и так как госпожа де Дюльфор также просила об этой милости, то разрешение было дано.
Все общество наше весьма стремилось узнать, кто был этот молодой человек. Но ни у кого не было ясных представлений о том, откуда он появился. Госпожа де Дюльфор представила его как сына одного провинциального дворянина, ее земляка. Сам же он, иногда забывая о словах госпожи де Дюльфор, выдавал себя за пьемонтца, что ему и удавалось благодаря своеобразной манере говорить по-итальянски. Он не состоял на службе, хотя возраст его был таков, когда надобно чем-нибудь заниматься, но мы, однако, не видели в нем склонности к какому-либо занятию. Впрочем, необычайно красивое лицо, достойное кисти живописца, скромное поведение, учтивые речи — все это свидетельствовало о прекрасном воспитании. Вместе с тем излишняя стремительность и запальчивость характера временами пугали нас.
Как только Сент-Анж приехал в деревню, чувства его, долгое время им подавляемые, вспыхнули еще сильнее, и ему стало невозможно далее скрывать их от меня. Я содрогнулась… но затем смогла настолько овладеть собой, что выразила ему свое сожаление.
— Поистине, сударь, — сказала я ему, — вы, верно, совсем потеряли голову, если забылись настолько, что попусту теряете время свое, ухаживая за женщиной, в два раза вас старше. Но предположив даже, что я была бы достаточно безрассудна, чтобы выслушивать вас, то какие вызывающие лишь смех намерения осмелились бы возыметь вы по отношению ко мне?
— Намерения привязать вас к себе самыми священными узами, мадемуазель. Как же мало у вас уважения ко мне, если вы могли предположить нечто иное!
— Сударь, разумеется, я не доставлю никому удовольствия увидеть
— Ах! Жестокая, разве заметили бы вы эту ничтожную разницу в возрасте, если бы в сердце вашем горела хотя бы одна из тысячи искр того пламени, что сжигает мое сердце?
— Вы правы, сударь, именно поэтому я спокойна… Вот уже много лет, как подобные признания меня не волнуют и, надеюсь, не будут волновать и впредь, пока Богу будет угодно продлевать жизнь мою на этой земле.
— Вы отнимаете у меня даже надежду когда-нибудь смягчить ваше сердце!
— И даже более, отныне я запрещаю вам вести со мной подобные речи.
— Увы, прекрасная Флорвиль, вы хотите, чтобы я всю жизнь был несчастлив!
— Напротив, я желаю вам счастья и покоя.
— Но без вас это невозможно.
— Да… пока вы не избавитесь от ваших вызывающих смех чувств, кои вы должны были бы уничтожить еще в зародыше. Постарайтесь справиться с ними, обуздайте их, и к вам вернется покой.
— Я не властен над моей любовью.
— Тогда нам необходимо расстаться, дабы вы имели время побороть свои чувства. Вы уедете на два года, за время разлуки пыл ваш угаснет, вы забудете меня и будете счастливы.
— Ах, никогда, никогда! Счастье для меня возможно лишь у ног ваших…
И так как в это время к нам приблизились остальные гости, наш первый разговор был прерван.
Через три дня Сент-Анж, изыскав способ застать меня одну, захотел вернуться к нашей предыдущей беседе. На этот раз я оборвала его столь сурово, что слезы потоком хлынули из глаз его. Он резко удалился, сказав, что я повергла его в отчаяние и что он лишит себя жизни, если я и дальше буду так с ним обходиться… Затем он вернулся и в ярости произнес:
— Мадемуазель, вы не знаете, что творится в душе того, кого вы оскорбляете… нет, не знаете… Да будет вам известно, что я пойду на любую крайность… на то, о чем вы даже не помышляете… Да, я готов тысячу раз повторить вам: ни за что на свете я не откажусь от счастья обладать вами.
И он удалился в страшном возбуждении.
Как никогда, хотелось мне поговорить с госпожой де Леренс, но, повторяю вам, боязнь повредить молодому человеку удерживала меня, и я промолчала.
Целую неделю Сент-Анж избегал меня. Он едва разговаривал со мной, старался не встречаться за столом… в гостиной… на прогулках, и все это, очевидно, для того, чтобы посмотреть, какое впечатление произведет на меня подобная перемена. Если бы я разделяла его чувства, то выбранное им средство было бы верным, но я была столь далека от этого, что едва заметила его маневр.
Наконец он настиг меня в глубине сада.
— Мадемуазель, — обратился он ко мне в состоянии крайнего возбуждения, — наконец-то я успокоился, ваши советы произвели должное действие… Видите, я опять спокоен… Я искал вас лишь затем, чтобы попрощаться с вами… Да, я навсегда покидаю вас, мадемуазель… бегу от вас… Вы больше не увидите того, кто так вам ненавистен… О! Нет, нет, вы больше никогда его не увидите.
— Я одобряю ваши намерения, сударь, и хочу верить, что вы снова рассуждаете разумно. Но, — добавила я с улыбкой, — ваше обращение пока не кажется мне искренним.