Преступления могло не быть!

Москвитин А.

Она подошла к плите, чтобы приготовить кофе. В соседней квартире на полную мощность гремел репродуктор. Передавали утренний концерт. Лилась знакомая мелодия. На лестнице слышались торопливые шаги. Кто-то куда-то спешил. Шла обычная жизнь пробуждающегося дома. Только не было жизни у нее и у Сергея.

Неожиданно ей захотелось узнать, где он теперь. Она подошла к телефону. Справочное долго не отвечало. Наконец, ей ответили, когда прибывает поезд. Ирина присела на подоконник. О чем он думает, подъезжая? Чувствует ли он, что их

встреча не состоится? Он, конечно, не думает об этом. Он надеется. Ну и пусть! А я уже решила — встречи не будет!

Из ящичка стола она вынула конверт с листами исписанной бумаги — это письмо. Развернула и (в который раз!) пробежала по знакомым строчкам.

«Ирина! Я освобожден. Если в твоей жизни ничего не изменилось за эти два года, я прошу тебя прийти на вокзал. О проезде сообщу телеграммой. Я еду на далекое строительство — пески, жара… Но страшно не это. Страшно, что я теперь один. Ты мне нужна, Ирина! Мне нужна твоя помощь, потому что трудно без тебя. Два года… Как много я передумал за это время о нас! Ты была права, тысячу раз права во всем. Как глупо испортил жизнь! Но я верю, что еще не поздно. Помоги мне, пожалуйста, Ирина. Буду ждать на вокзале».

Она свернула лист и мелко изорвала его. «Нет, Сергей, поздно! Что ты думал раньше? Женское самолюбие? О, да! Ты тогда противился каждому слову. Ты негодовал. Ты принимал за оскорбление любые мои замечания. И это ты, презрительно кривя губы, бросал: вос-пи-та-тель-ни-ца! А твои захмелевшие друзья: «Эй, Сергей, у тебя не жена, а чисто Макаренко…» А ведь все могло быть иначе. Но теперь поздно, Сергей!»

Тоненькая струйка воды с шипением вырвалась из крана. Ирина пропустила ее между пальцев, потом, набрав полную пригоршню, ополоснула разгоряченное лицо.

Ей уже не хотелось думать о Сергее. Через несколько часов поезд промчит его и вместе с этим промчится ее смятение. Больше Сергей не напишет ей, Ирина это хорошо знала.

…Шумная детвора окружила ее. Они цеплялись и льнули к ней, как только Ирина входила в ворота детского сада. Сейчас перед ногами вертелась с огромным бантом Наташа, несся прямо на Ирину с пропеллером Боря, а Катя, подбрасывая мяч, забегала вперед. Потом она увидела Славика Петухова (такая «обзыватистая фамилия»), он бежал, спотыкаясь. Славик растолкал всех ребятишек и очутился возле Ирины. Чем-то он напоминал ей Сергея. Ирина не задумывалась чем, но всякий раз, когда она сталкивалась со Славиком, словно что-то обрывалось внутри.

— Что тебе, Славик? — спросила Ирина, чувствуя как больно сжимается сердце. Шестилетний мальчуган взял ее за руку.

После завтрака Ирина выстроила детей на прогулку. Она уже собралась выводить их, как за спиной послышались возня и шум — это Славик выскочил из середины и стал впереди.

— Славик загородил меня, — пропищала, потряхивая бантом, Наташа.

— Славик, встань на свое место! — сказала Ирина.

— Я хочу впереди, — заупрямился Славик.

Время шло, детвора не любила стоять на месте, кое-кто уже пытался улизнуть из строя, и Ирина уступила.

— Пусть Славик немного побудет в первой паре.

Они пересекли пыльную улицу и вышли на асфальт тротуара. Большой, облицованный розовыми плитами дом стоял на пути, сверкая бесчисленными окнами. «Солнечный», — как называл его в мечтах Сергей. Дом достраивали уже без него.

Ирина замедлила шаги — вот то место, где произошла первая встреча с ним. С озорными серыми глазами, он гибко вынырнул из-за забора (дом тогда только начали строить) и остановил детей.

— А вы, случайно, не к нам на помощь?

Строй распался, ребятишки окружили его. Сергей отвечал на какие-то вопросы, а сам бросал взгляды на Ирину. И все это он сделал из-за нее, она поняла сразу. И нарочно безмолвно стояла в стороне. Потом ей долго пришлось уговаривать детей встать в строй. А он, смеясь, точно любуясь своей работой, сказал Ирине:

— Вот видите, что наделал? Невоспитанный! Вы бы не занялись мной?

— Надо подумать! — в тон ему ответила она. — Но могу прямо сказать: неприлично останавливать на улице незнакомых людей…

Он рассмеялся:

— Ха! Да вот уже целый месяц я с вас глаз не свожу. Вот с этих лесов ваш двор у меня, как на ладони…

Ирина поймала на себе недоуменные детские взгляды. Она стояла у этого дома, остановились рядом и дети. Теперь они смотрели в ожидании на нее: она уж слишком долго молчала.

— Славик, заверни за угол! — спохватилась она.

Полквартала занимало строительство нового дома. Справа от забора виднелась небольшая площадка, густая низкая трава зеленела на ней. Ирина направилась туда.

На лесах, принимая плиты, суетились рабочие. Высокий блондин в клетчатой блузе, размахивая руками, что-то приказывал, потом делал какие-то пометки в блокноте. «Как Сергей… — мелькнуло у Ирины, — прораб или инженер… Ну вот и обошлись, Сергей, без тебя… А ты тогда думал…»

Высокий блондин, насвистывая и поглядывая на Ирину, начал спускаться вниз. Ирина хлопнула в ладони и сказала:

— Дети, подойдите ко мне! Я хочу, чтобы вы посмотрели на тот кран! Видите, как он легко справляется с таким огромным грузом…

— Славик толкнул меня, — захныкала Верочка.

— Славик, что это такое? — строгим голосом спросила Ирина.

— Мне не было видно, — невозмутимо ответил Славик.

— Но нельзя же толкаться, — сказала Ирина. — А теперь, дети, побегайте, поиграйте…

Она присела на пень от недавно срубленного дерева: строителям готовили и этот участок, у забора уже лежали плиты и доски.

Ирина испытывала смутное недовольство собой, что-то у нее сегодня с группой не ладилось. Она попыталась разобраться в себе, задумалась, прикрыла глаза и увидела лицо Сергея. «Еще не поздно, Ирина! Помоги мне, Ирина!»