Преступления могло не быть !

Штульберг Альберт Владимирович

Еще в больнице лейтенант допросил Ахмеджанова. "Жертва колючки", пораженная осведомленностью и логикой следователя, во всем созналась.

В тот день Ахмеджанов возвращался по дороге, что вела от фермы к поселку. По пути он встретил Васильеву. Как не взять - своя ведь. Он резко затормозил.

– Садись, подброшу!

Попутчица не отказалась. Сначала ехали молча, потом постепенно - слово за слово - разговорились. Женщина жаловалась на головные боли, на полное безразличие ко всему: к работе, к личной жизни.

Шоферу стало жалко свою попутчицу, и он

предложил ей выпить. По маленькой. У Васильевой даже глаза заблестели при одном только упоминании о водке. Уговаривать долго не пришлось. Вскоре машина повернула на обочину дороги и резко остановилась на облюбованном месте... Звякнули стаканы. Скоро дошло и до песни. Было весело и даже смешно: Ахмеджанов так торопливо закусывал, что съел вместе с горбушкой и степную колючку.

Как бы хорошо и весело ни было, а домой нужно возвращаться. Ехали весело, шумно. Говорили громко, неразборчиво. Машину кидало то в одну, то в другую сторону. Вдруг щелкнул замок, дверца распахнулась и... Васильевой как не бывало. Ахмеджанов сначала и не заметил отсутствия попутчицы. Напевая свою хмельную, путаную песню, он держал путь к поселку.

Повернулся к ней, что-то попытался спросить. И ничего не мог понять с пьяных глаз. Похлопал рукой по сиденью, заглянул зачем-то под ноги. Предчувствуя недоброе, резко развернул машину, поехал в обратном направлении. Через некоторое время он увидел ее на дороге. "Все!" - отирая рукавом холодный пот со лба, прошептал шофер.

Ахмеджанов сидел около трупа и не знал, что делать. Увезти в больницу?! Сообщить в милицию?! А если не поверят? Прощай, свобода? И он решил спрятать концы в воду: наскоро выкопал яму...

И.АНТИПОВ

ХМЕЛЬНОЙ ВОЯЖ

В тот вечер за сторожем конторы Гульшадского продснаба Ольгой Васильевной Бочаговой внучок Валерка увязался. Помощи от него, конечно, никакой. Так, просто с ним веселее время коротать...

На дворе стемнело. Ольга Васильевна решила немного прибрать в комнатах. Включила свет и, шаркая стоптанными чувяками, засуетилась по конторе. Смахнула пыль со столов, протерла чернильные приборы. Теперь оставалось пол вымыть. Но вот оказия; ведра под руками не оказалось. Нужно за ним в сенцы идти и в потемках шариться.

Женщина осторожно шагнула в темноту. Но не успела нащупать ведро, как чьи-то руки грубо зажали ей рот, свалили на пол. Зашлось у старухи сердце. "Вот и конец мой", - успела подумать она.

Ворвавшиеся в контору парни втащили потерявшую сознание женщину в комнату, пыльный половик бросили на голову, а бельевой веревкой привязали к стулу. И лишь после этого принялись за сейф, где хранились деньги. Они колотили его кувалдой и ломом, и через час со скрежетом взломали. Одиннадцатилетний Валерий забился в угол за большим старым диваном и сидел ни жив ни мертв.

* * *

Начальник уголовного розыска майор Петров поднял валявшуюся у взломанного сейфа кувалду, слегка подбросил ее, как бы пробуя на вес. Удивляло одно обстоятельство; налетчики чуть ли не средь бела дня ухитрились разворотить сейф. И, видимо, не боялись выдать себя, орудуя вот этой штукой.

Судя

по всему, бандитов было не двое, как об этом говорит мальчик, внук сторожихи, а трое. Кто-то из них стоял на улице, а двое, очевидно, похрабрее, расправившись со старухой, осуществили свой преступный замысел.

На стуле, что валяется на полу, завязан бельевой шнур. На первый взгляд, "вещдок" не ахти какой. Бельевой шнур - не редкость в домашнем обиходе. Однако он-то и помог напасть на след грабителей.

По заданию майора Петрова оперуполномоченный Красильников побывал на квартире экспедитора Руслана Мержоева. В последнее время парень частенько выпивал, прогуливал. И вот сегодня после случившегося в Гульшаде он не вышел на работу.

Экспедитора не было дома. Красильникова встретила молодая женщина и стала жаловаться на своих постояльцев, дружков Руслана, которые только тем и занимаются, что пьют и гуляют. На днях к Руслану приехал его дальний родственник с каким-то парнем из Фрунзе: будто бы на работу устраиваться. Но они все еще слоняются без дела.

Выйдя во двор, Красильников заметил на заборе концы оборванной бельевой веревки. Повертев их в руках, задумался. Ему вспомнилась точно такая же веревка, найденная на месте происшествия в Гульшаде. Не ушел, пока не выяснил, кто и зачем отрезал веревку, которая всегда нужна в доме. Но хозяйка, вышедшая следом за ним, не могла назвать того, кто сделал это. Пришлось составить акт "на изъятие шнура на предмет приобщения его к следственному делу в качестве вещественного доказательства".

А на другой день появилась другая, более веская улика. Утром гражданин Пранес Венскутонис пошел в магазин. По дороге его внимание привлек какой-то необыкновенный предмет, лежавший в бурьяне неподалеку от дороги. Пранес подошел ближе и очень удивился: в сорной траве лежал новенький "Ковровец". Венскутонис поднял мотоцикл я попросил шедшего ему навстречу заведующего складом "Сельхозтехника" поставить машину на сохранение. Авось, хозяин найдется.

Но более суток простояла в складе находка Пранеса Венекутониса, а хозяин не являлся. В госавтоинспекции брошенный мотоцикл не значился, не были в продаже "Ковровцы" и в Балхашском универмаге. Значит, кто-то из иногородних оказался таким незадачливым мотоциклистом. Но кто?

Ответ пришел скоро. Потерянный "Ковровец" был куплен в универмаге Восточного рудника экспедитором Мержоевым. А было это так.

В полдень в магазин ввалились трое подвыпивших парней.

– Чем богата, хозяйка?
– весело спросил худощавый брюнет.

– Всем, что на витрине, - сухо ответила продавщица.

– Выкатывай мотоциклы!
– тоном, не терпящим возражений, приказал русый детина.
– Али не видишь, что покупатели пришли?

– Сколько же брать будете?
– удивилась продавщица.

– На сколько дубов хватит...

Парни помогли продавщице вынести из склада мотоциклы, разбили упаковку.

– Эх! И хороши рысаки!
– осклабился русый.
– Держи, Магомет!.. Заводи, Руслан!..
– командовал он, раздавая "Ковровцы".