Преступный синдикат
Шрифт:
В последние дни существования «сухого закона» один из людей Лепке, профессиональный убийца Гарри Гринберг, он же Биг Грини, в ходе одной операции по ликвидации, проводимой по приказу его шефа Бухалтера, попал в поле зрения полиции. Лепке приказал ему немедленно бежать в Канаду и там ожидать его распоряжений. Время шло, и Биг Грини быстро оказался «на мели». Он влачил жалкую жизнь, но, придя к мысли, что нищета не лучший способ существования и что ему кое-что должны, занервничал. Он поручил своему приятелю, летчику, с которым был знаком с благодатных времен бутлегерства, Дэнни Дохерти, передать весточку Бухалтеру, содержание которой можно было бы изложить следующим образом: «У меня сложилось впечатление, что тебе на меня плевать. Но я все помню и мог бы даже рассказать кое о чем, если ничего не изменятся. Вышли мне срочно пять кусков (пять тысяч
Лепке еще не оправился от оказавшихся для него пагубными свидетельских показаний, прозвучавших в зале суда, и не удивительно, что это послание привело его в бешенство. Он тут же отдал распоряжение Алли Танненбауму отправиться в Канаду и прикончить Гринберга.
Дохерти, свидетель взрыва ярости, охватившей Лепке, понял, что его приятель получит по пять «кусков», а солидную порцию свинца. Он тут же известил об этом Бига Грипп. Поэтому, когда Алли Танненбаум прочесал весь Монреаль, он вынужден был признать: Биг Грипп отправился искать удачу в другом месте.
Лепке настолько боялся Гринберга, что поручил Сигелу любой ценой разыскать беглого свидетеля кровавого прошлого, одной фразы которого могло оказаться достаточно, чтобы отправить его на электрический стул.
Приказы аналогичного содержания были разосланы по всей стране. Синдикат обнаружил было след Гринберга, который, чтобы немного подзаработать, вступил некоторое время назад в контакт с «Пёпл ганг» из Детройта, а затем, как ни странно, больше не появлялся.
В довершение всех бед сам Бенджамин Сигел обнаружил, что на него нацелился федеральный атторней Д. Т. Кахилл, пытаясь вменить ему в вину участие в преступной деятельности начиная с 1928 года. 4 сентября 1939 года Сигел предстал перед федеральным Большим жюри. Отвечать на вопросы он отказался и потому 29 сентября был осужден за оскорбление властей. Но уже 4 октября, после того как самые влиятельные люди, самые известные кинозвезды Голливуда пришли хором засвидетельствовать его бесконечные достоинства, вышел на свободу. Графиня Ди Фрассо пустила в ход все свои политические связи. Неохотно, но его все же освободили. Едва он вернулся к своим пенатам, как тут же повидался с Шоломом Бернштейном, который за определенную плату указал ему, где скрывается Биг Грини Гринберг. Беглец обосновался в Лос-Анджелесе на Юсса-стрит, вход со двора. Если учесть, что Бухалтер сдался Гуверу 24 августа 1939 года, то ясно, почему необходимо было заняться человеком, которому было что рассказать.
По своим личным соображениям Бернштейн отказался взяться за это дело, которое требовало большой осторожности. Батси не мог, не поставив себя под удар, привлечь к делу кого-либо из своих калифорнийских «курков». Ему удалось разыскать Алли Танненбаума и Уайти Кракоу, «курков» Лепке, находящихся в бегах, а также Чампа Сегала, недавно вышедшего из тюрьмы. Руководить операцией он уговорил Франки Карбо. [57] Сделать все следовало очень быстро, поскольку, если бы Биг Грини удалось установить контакт с Дьюи, Лепке пришел бы конец. К тому же дата судебного заседания уже была назначена – 27 ноября 1939 года.
57
Начав свою карьеру с организации спортивных пари, Карбо сумел пролезть в круги, близкие к боксу. Довольно быстро он начал специализироваться на боях спортсменов средней весовой категории; его многочисленные махинации, в том числе заранее оговоренные результаты боев, приносили ему огромные доходы. Его методы оказания давления на чемпионов не нуждаются в комментариях. Так, он взял под свое покровительство Быка из Бронкса, Джейка Ла Мотта, которому удалось отобрать титул чемпиона у француза Марселя Сердана в Детройте 17 июня 1949 года. Однако во время одного из боев Ла Мотт повредил руку, и стало очевидным, что Сердан без труда возьмет реванш в предстоящей встрече, назначенной на 2 сентября 1949 года в «Мэдисон-сквер-гарден». Все специалисты были в этом уверены, В начале октября четыре человека из отряда Карбо поселились в гостинице «Кларидж» в Париже. 27 октября Марсель Сердан сел в самолет французской авиакомпании в Орли. Спустя несколько часов самолет разбился у Азорских островов. Все пассажиры погибли. Официальное расследование ничего не дало. Джейк Ла Мотт остался чемпионом мира. 28 октября люди Карбо покинули «Кларидж». В 1961 году Дон Джордан, чемпион мира среди боксеров полусреднего
Четверо убийц, сменяя друг друга, осторожно приступили к изучению привычек Гринберга. Они быстро установили, что «объект» выходит из убежища не чаще одного раза в день, в основном вечером, чтобы немного прогуляться, и возвращается с продуктами и свежими газетами.
Наступил поздний вечер 22 ноября 1939 года. Как обычно, Гринберг вышел на улицу, решив на этот раз воспользоваться своим маленьким «фордом». Вернувшись спустя час, он поставил машину на стоянку и не обратил внимания на «кадиллак», за рулем которого находился Алли Танненбаум. Рядом с ним сидел Чамп Сегал. Задние дверцы осторожно открылись. Из автомобиля потихоньку вышел Багси Сигел, которого прикрывал Фрэнки Карбо.
Из второй автомашины за происходившим наблюдал Уайти Кракоу.
Биг Грини уже достал свои пакеты с продуктами, лежавшие на заднем сиденье «форда». Когда он повернулся, то обнаружил перед собой двух человек. Фрэнки Карбо, как и было задумано, опередил на два шага Багси Сигела, не спеша поднял руку с кольтом и выпустил всю обойму в грудь своему визави. Биг Грини почему-то принялся поднимать выпавшее из пакета яблоко, затем рухнул на землю.
Все спокойно сели в машину и уехали.
Год спустя Алли Танненбаум, арестованный за другие свои похождения, рассказал об этой акции Туркусу, который вынес постановление об аресте Сигела и Карбо.
Поиски Сигела велись для проформы. На самом деле он отсиживался в своей квартире, в хитроумном, роскошно обставленном убежище, и сожалел только о том, что был лишен возможности загорать на солнце. Его адвокаты успокоили его, объяснив, что Танненбаум, принимавший участие в операции, не может рассматриваться как свидетель. Благодаря своим показаниям Танненбаум остался в живых. Понемногу неприятности Багси окончились, но следует признать, что он рисковал жизнью, чтобы спасти Лепке. И без какой-либо для себя выгоды.
Из Даннеморы Лучиано продолжал спокойно руководить своими операциями, когда в начале 1940 года его посетил встревоженный Костелло, голос которого звучал более хрипло, чем обычно:
– Лаки, на этот раз беда: Рильз начал давать показания Бартону Туркусу, и Билл О'Двайер мне передал, что многим из тех, кто занимался рэкетом, крышка. Эта сволочь поет так, что можно подумать, он никогда не слышал кенара. [58] Даже ты, находясь в своей клетке, и то не можешь чувствовать себя в безопасности. Тебе надо это как следует обмозговать. Я еще раз приду к тебе, и мы будем действовать так, как ты скажешь.
58
Кенар – доносчик; тот, кто начинает выдавать сообщников.
Костелло покинул Лучиано, охваченного не очень радостными мыслями. Начиная с этого дня он регулярно сообщал слова «песни», которую пел «кенар» (синдикат имел среди офицеров полиции двух своих людей, ежедневно сообщавших о признаниях Эйби Рильза), чтобы Лучиано знал, какую «музыку» необходимо сочинить для контригры.
Так предательство Рильза образовало в структуре преступного синдиката брешь, и ворвавшийся через нее ветер мог смести их всех.
Глава восьмая. Предательство в страстную пятницу
Это произошло в 17 часов 30 минут в пятницу 22 марта 1940 года. В своем кабинете, расположенном на четвертом этаже здания муниципалитета в Бруклине, заместитель окружного атторнея Бартон Туркус заканчивал разбирать бумаги. Начинался пасхальный уикенд, и в остальных помещениях почти никого не было. Туркус бросил безнадежный взгляд на карту, прикрепленную кнопками к стене. Так повторялось каждый вечер. На этой карте были обозначены районы города, входившие в сферу компетенции окружного атторнея О'Двайера и его самого: Бруклин, Браунсвилл, восточные районы Нью-Йорка и Оушен-Хилл. Вся карта была испещрена черными точками, как шкура пантеры. Эти значки указывали места, где за последние два года были совершены убийства, виновников которых так и не удалось установить. Таких точек насчитывалось более двухсот! Их число увеличилось бы вдвое, если бы были учтены случаи нападения и насилия.