Превосходство Пробужденного. Том 3
Шрифт:
— Стоять! Не двигаться! Константин Киба, немедленно лечь на пол! На пол! — орут стражи за полуразломанной дверью.
Бам!
Выстрел вроде и обычный, но сшибает дверь с петель так, будто в него въезжает бульдозер. Только со второй попытки я закидываю петлю на одну из многочисленных антенн и вышек 6G на крыше школы, меняю структуру нити. Под воздействием суммы, она поднимает меня наверх, как на лебедке. В подмышках болит: нити тонкие и режут сквозь рубаху и толстотканный пиджак, который я успеваю на себя накинуть.
Я
— Окно! Он выпрыгнул из окна! Живо вниз! Выпускайте собак! Доложите начальнику! Константин Киба сбежал!
Хаос, крики. Школа оживает. Но вот я уже на крыше. Отвязываю петлю с иглой от одной из спутниковых тарелок. Пригибаюсь, чтобы не заметили снизу, иду на другой конец крыши, заглядываю вниз.
— Где он?! Куда он делся?! — слышу откуда-то снизу.
Хорошо, что вся территория школы вычищена от снега и под окном не видно следов. А то на свежем снегу, они бы сразу поняли, что не спрыгнул, а забрался наверх.
Стража вломилась в палату быстрее, чем я думал. А некоторые уже под окном, прочесывают местность. «Скоростники» в стражах имеются. И неплохие, судя по всему. Именно из-за них я не стал спрыгивать вниз. Так бы меня быстро поймали.
Так, я должен сразу же скрыться из вида, пока не приведут собак. Вот только животные не одаренные, и питомник находится в охранном крыле, в противоположной стороне от медицинского. Пока стражи сообразят, что и как, пока собаки доберутся…
Нахожу взглядом место, где есть слепое пятно без камер, прислушиваюсь, выжидая, когда очередной патрульный скроется из вида.
У меня есть минута или две на то, чтобы спуститься и свалить. Скоро тут все будет кишеть стражами. Нужно пробежаться по одному из заранее разведанных маршрутов. Я давно учитывал, что придется отсюда валить и выучил пути отступления. Насчитал около пяти «слепых» маршрутов. Ну как слепых. Вряд ли много современных людей способны рассчитать траекторию из разряда «двадцать шагов на северо-запад, тринадцать на восток и тому подобное». Все это надо запомнить и строго соблюдать. Или обязательно наткнешься на какую-нибудь камеру.
— Киба!!! — орет какой-то страж из окна моей палаты — Живо вернись! Не усугубляй! Это тебе не ковбойская драма! Найдем всё равно!
Найдете, не сомневаюсь. Но как-нибудь потом. Когда я закрою с Джунами все дела и тыкать ими мне в нос вы больше не сможете. Сейчас вы вряд ли побежите им жаловаться, что Акане находится у меня. Вам это не очень-то и надо. Я — важный ингредиент в вашей пазловской кухне. Да и выдернутый жучок дискредитирует еще и Исталов. Мол, ничего себе. Засунули прослушку в человека, который имел дело с семьей Мацуо. Нехорошо…
Гниль подземная, ну и морозище. Уши начинают промерзать, а пиджачок не сильно спасает от холодных ветров. Еще и этот мерзковатый
Тик…
Так…
С каждой секундой шансы сбежать отсюда уменьшаются. Я и так рискую. Без понятия, существуют ли какие-нибудь одаренные суммой «выслеживания». В этом мире вообще очень тяжело узнать что-то о сумме. И никто делиться информацией не спешит.
Эти мысли помелькают секундой в голове.
Смотрю на кулак, разжимаю. На ладонь падают крупные холодные капли… Странная погода. Слишком влажная для середины января.
Больше на чутье, чем на реальных чувствах, я разворачиваюсь. Лишь на миг, но я что-то замечаю. Какой-то блик в моросящем дождике. Что за?.. Ковыряюсь в своем разуме, не нахожу ничего подозрительного. В мозги мне теперь залезть не сможет даже магнар. По крайней мере, так, чтобы я этого не заметил.
Становится тепло, и сразу же жарко…
Игла устремляется к одной из антенн, сужается. Я резко отскакиваю по инерции, где падающие капли дождя начинают обжигать как кипяток.
— Покажись, — сквозь сжатые зубы шепчу я.
Сквозь не понятно откуда появившийся навес дождя в пяти метрах от меня начинает бликовать человеческий прозрачный контур. И вот проявляется всё тело. Георгий Александрович мокрый. Будто нырнул в пруд в одежде. Его длинные волосы прилипли к лицу, пряча глаза…
— Тебе еще учиться и учиться, Константин, — тихо произносит он. — Если бы из школы было так просто сбежать, то это делали бы постоянно…
Спокойно, Киба. Думай. Он был невидим? Или… нет. Это не иллюзия. Я знаю, что это. Мираж…
— Предметная сумма жидкого, Константин. Вот ты и узнал мое направление суммы. Не повезло тебе устроить побег в такую погоду.
Начинаю понимать.
— Поэтому вы так быстро меня нашли, — больше утверждаю, чем спрашиваю.
Думай…
Заместитель директора должен уметь высвобождать сумму по площади. Как это делала Элеонора. И скорее всего, все жидкое в пределах какой-то области он, типа, чувствует. Так меня и нашел.
— Знаешь, Константин, — вздыхает заместитель директора. — Я очень терпеливый человек. На такой должности только так. Но ты испытываешь моё терпение уже очень давно. Буду с тобой честен. Я больше не хочу отправлять тебя в карцер. Хватит.
Капли кипятка падают мне на лицо. Я шиплю, в несколько прыжков оказываюсь в стороне. Лишь секунду мое лицо охлаждает ледяная вода. И снова становится горячо…
Во имя Шиилы! Я еще не восстановился настолько, чтобы скакать, как горный баран по крыше, уворачиваясь от того, от чего увернуться невозможно.
Прячусь за большой спутниковой тарелкой, как под зонт. Зачерпываю снег под ногами, протираю раскрасневшееся лицо. Дождь из кипятка. Во имя Шиилы, и как с таким воевать?
Голос Георгий Александровича до отвратительности спокойный: