Превосходство. Первый закон

Линт Евгений

— Что скажешь про моего сына?
– ответ был ей важен. Все-таки существо, сидящее перед ней, когда-то очень давно был для нее больше, чем наставником.

— Быстрый. Не теряет голову. Планирует бой. Способность потенциально сильнее, чем твоя, но нужно время для полного раскрытия. Ощущается отсутствие опыта. Сколько ему? Лет 200-300?
– для мужчины эта женщина тоже была больше, чем ученица.

— Чуть больше 30 лет.
– уловив удивление во взгляде собеседника женщина уточнила.
– Именно лет. Не веков.

— Это многое меняет в оценке.
– мужчина развалился

в кресле и немного изменил его своей способностью, придавая больше удобства.
– Ты его не учила остаточному образу?

— Нет.
– женщина помотала головой.
– Ему еще рано.

— Ему уже поздно.
– парировал собеседник.
– Он сам обучился. В бою он дважды показал. План мы выполнили и даже перевыполнили, но... Ты же понимаешь, что за ним придут? Что будешь делать?

— Защищать.
– ответ полный решимости. Решение, не признающее альтернатив.

— Ты все такая же, Иусвирэ. Даже на обломках нашего мира ты не сомневалась, когда шла мстить.

Женщина солгала своему сыну. Настоящая история была другой. Когда ее мир пал, она решила мстить. Войдя в миры, что противостояли им, она начала сеять смерть, выманивая богов. Счет жертв шел не на тысячи и даже не на десятки тысяч. Речь шла о миллионах и миллиардах жертв. Не всех она убила лично. Многие умерли от последствий боев, но тогда женщину это не волновало. Уничтожались города, гибли армии, а за ними пришла очередь богов. Закончив с одним, она пришла за вторым. И как только месть была завершена, остановилась. Никаких сомнений, только холодная ярость и безудержная сила.

— Будь у нас десяток таких же как он и, хотя бы сотня лет, то мы смогли бы выжить и победить. Но сожалениями ничего не исправить.

— Да. Не исправить...

В комнате повисло тяжелое молчание. Каждый думал о своем.

— Я устал, Иусвирэ. Я хочу уйти, чтобы встретить остальных или начать новый цикл. Отпусти меня. У тебя уже есть то, что не даст тебе сойти с ума и бороться с проклятьем. То, за что ты будешь цепляться. Я больше тебе не нужен.

Женщина боялась, что когда-нибудь эти слова будут произнесены. Сохранённый дух того, кто стал ей отцом. Кто был ей примером, даже сейчас, лишенный большей части своих сил. Того, кто даже в таком виде ее всегда поддерживал.

— Вы не правы, но Я исполню это желание, Прайм.

Прайм - не имя, но должность. Тот, кто ведет в бой. Фигура мужчина начала таять, уходя в изначальный мир бога баланса.

— Спасибо. Я бесконечно рад и горд тем, что могу называть тебя своей дочерью.

Мужчина в последний раз посмотрел в нарисованное небо. Оно было точно таким же, как в их мире. Пусть они и не были кровными родственниками с Иусвирэ, но он принял искусственно выращенную девочку, как свою дочь. Радовался ее успехам, умилялся ее капризам. Злился на ее выходки, наказывал за шалости. Он прошел через все то, что делает отца счастливым, но потом пришла война.

Когда их бог пал, она заняла его место.

Когда проиграл Прайм, девушка взвалила на свои плечи и эту ношу.

Когда мир был разрушен, она стала последним криком расы, который услышали во всем Сообществе Миров.

— Прощай, отец.
– сказала женщина, ставшая последним

Праймом, когда фигура полностью истаяла.

Одним глотком осушив бокал вина, она ушла, оставляя за собой каменную статую, на которой мужчина держал перед собой меч в ножнах и улыбался. Его война закончилась, но для нее начался новый виток. Она выиграет своему сыну столько времени, сколько потребуется.

****

Даже во сне было тяжело пропустить появление в городе нового действующего лица. Из яркой вспышки псионов, медленно вышагивая, появилась человеческая фигура в легкой тунике, чье описание можно было встретить и в моем мире. Точеная фигура, привлекательные формы, красивое лицо и небольшая родинка под левым глазом делали ее желанной для всех мужчин. Семь развивающихся хвостов и ушки на голове совсем не портили картину, а даже наоборот. Летари. Я читал легенды и в них говорилось, что каждый новый хвост кицунэ появляется то ли через 100 лет, то ли через 1000. В случае с Летари оба варианта могли быть правдой. Она буквально пару раз появлялась во время моего обучения и в последний я не смог удержаться. Спросил ее реальный возраст, после чего она "надрала мне задницу". Но в остальное время она была очень веселая и жизнерадостная. Вот и сейчас она села рядом с моей головой и тянула свои ручки к моему носу.

Разряд.

— У-тю-тю-тю. Какие мы грозные. Удобно тебе лежать на камне? Аааа, не отвечай, сама попробую.
– со всей своей почти детской непосредственностью это крайне сильное существо легко на живот. Ее голова оказалась совсем рядом с моей, но я не ощущал отторжения. Летари смотрела на меня, болтала ногами и хвостами.
– Нет, не удобно. Ставлю этому камню 3 из 10.

Но все же продолжала лежать. Ее одежда очень тонкая, а камень, наверное, далек от комфортной температуры. Хотя, кто знает, может терморегуляция ее туники получше, чем у моего аларда будет. Или она вообще не чувствует холода.

Я мог не беспокоиться о том, что люди ее увидят. Так же, как и мы, они сейчас лежали внутри купола в не самых удобных позах. Очевидно, что Летари позаботилась о своей конфиденциальности, усыпив их прежде, чем появиться. Мне бы этому поучиться. Не стоило все же отвечать на вопрос Фодена, в честь кого рыцари устроили парад. Впрочем, это та ошибка, на которой можно научиться новому.

— Лежала бы так и лежала...
– кицунэ потянулась прямо на камне.
– Да еще и с таким интересным собеседником. Но, увы, задание нужно выполнять.

— Так ты не по своему желанию пришла?

— И по-своему и по заданию. А ты что, соскучился по сестренке?
– сказала кицунэ одарив меня улыбкой. Я знаю, что она очень сильный менталист и сейчас воздействует на меня, но это не важно. Даже зная нюансы, все равно приятно.

— По возрасту ты мне больше в прапрапрапрабабушки годишься.
– пусть я возраст и не узнал, но ей как минимум 7 сотен лет.

— Вы ходите по чертовски тонкому льду, юный господин.
– шерсть на ее хвостах встала дыбом, как явный показатель того, что она не прочь еще раз меня проучить. Я понимаю, что она не серьёзна, но даже так, проверять ее истинные намерения не хочется. Лучше извиниться.