Превосходство
Шрифт:
— Зачем вы здесь?
— Обыскиваем острова. Хотим найти шахты, как в легендах. Если отыщем золото или серебро, сможем обеспечить и себя, и детей, и внуков.
С каждым вопросом Курт сильнее дрожал, бледнел, голос становился более сбивчивым. Не знаю, почему, но моя неосведомленность его все сильнее пугала.
— Почему вы используете шлифованные камни, если у вас ценятся драгоценные металлы? У вас вообще есть монеты из золота или серебра?
— Были… — сдавленно выдохнул Курт. — Давно… давно были. Камни удобнее, в них можно заключить магическую энергию. Можно использовать в простеньких ритуалах,
— Как получить нурса?
— Вы не сможете, бледный господин, — поклонился Курт. — Кошмарам недоступны питомцы.
— Я не Кошмар.
— Как скажете, бледный господин.
— Как вы получаете нурсов? — терпеливо переспросил я. — Давай, выкладывай весь процесс.
Курт нервно пожал плечами:
— Монстроловы с артефактным яйцом отправляются к логову сильного монстра. Избивают его до полусмерти, потом — активируют артефакт. Душу или сущность монстра затягивает в яйцо. Потом этот артефакт либо выкупает какой-нибудь богач, либо Питомник. Я лично обучался в Питомнике. У меня в городе раз в полгода проходил отбор, и любой желающий, кто достоин, мог попытать счастья. Каждый человек из толпы клал ладони на сверкающий камень, и если он оказывался достаточно крепок духом, камень светился белым, и человек проходил отбор. Потом мы шли выбирать нурсов на огромный склад с артефактными яйцами. Когда все из группы выбрали себе яйцо, мы прошли в комнату с гудящими… э-э… штуками. И уже там из яйца появился мой нурс, связываясь со мной душами. Потом мне сделали татуировку, куда я могу прятать питомца.
То есть, отбор и получение нурса завязаны на артефакты, и даже если я договорюсь с местными, чтобы принесли мне яйцо, мне это ничего даст в отрыве от «гудящих штук».
— Где хранятся артефакты, найденные на островах?
— Не знаю, господин. Я не находил.
— Что в трехэтажном здании в середине города?
— Ставка городского правительства.
Задав все вопросы, на которые желал найти ответы, я задумался.
— Хочешь работать на меня? У меня есть много золота.
Разумеется, Курт согласился. Даже чересчур быстро согласился. По виду дрожащего человечка было ясно — обманет. Что-то в моих расспросах его до усрачки напугало, и предложение золота не смогло уравновесить этот страх. Тем более, что золота я как раз не прихватил.
Что я еще могу ему предложить в обмен на верность, или хотя бы жадность?
М-м… Можно облик. Помнится, тот местный коротышка, с которым я сталкивался в логове пещерной вдовы, жаждал артефакт. Как же мужик его называл.?
— Хочешь каххлен?
В глазах Курта мелькнула искренняя жадность, но после нескольких секунд схлынула, снова сменившись страхом.
— Нет… Нет.
Интересно, что помешало Курту согласиться на обладание артефактом? Он почти согласился на сделку с Кошмаром, за который меня принял.
— Почему ты отказался от каххлена? Я слышал, что многие из вас жаждут владеть обликом.
— Это великая сила, — закивал Крут. — Очень, очень большая сила. Каххлен — редкость, а человек с ним и с нурсом в два раза опаснее человека с нурсом. Но каххлен — это удача. Сумеешь ли ты остаться человеком, получив силы от него. И сможешь ли ты отказаться от облика вовремя. Я не помню, чтобы кто-то из хозяев каххлена отказывался вовремя.
* * *
Курт
Вот только его похититель не стремился спрашивать, где Курт прячет ценности.
Его похититель был сильным, странноватым и до усрачки жутким. Его цвет кожи — алебастровый, без всяких следов загара, пугал Курта. Даже те, кто прожил под землей большую часть жизни, обладали сероватым оттенком кожи, а настолько белая встречалась, пожалуй, в страшных сказках, которые ему рассказывала бабушка: про Кошмаров, облаченных в человеческую кожу. Про людей, которые своими поступками тратят отмеренную им человечность и становятся Тварями.
Именно это делало его похитителя жутким. Это и незнание элементарных вещей.
Кин не резал его ножом, не орал и не обещал всевозможные кары, если Курт будет молчать, но паренек все равно отвечал на вопросы максимально подробно и честно.
— Почему вы используете для расчета шлифованные камни? — с любопытством спрашивал Кин. — Кто управляет городами внизу?
И неосведомленность похитителя о происходящем в мире только подтверждала самые пугающие догадки Курта. Кин — Кошмар, достаточно сильный, чтобы заснуть на века, а потом проснуться, задать пару вопросов насчет изменений в мире и вновь принести на Клинг ужас и боль.
Человеческий облик ничего не доказывал. У Кина не было татуировки с нурсом, значит, он попал на хаб с помощью своих кошмарных сил. Был бы нурс — это бы доказало
— Как мне получить нурса? — спрашивал Кошмар, пытаясь сбить Курта с толку, и тот честно отвечал, что у Кина ничего не выйдет. Кошмары не способны управлять питомцами. На заверения, что Кин не Кошмар, просто кивал.
— Если хочешь, можем поработать с тобой вместе, — улыбался бледнокожий монстр. — У меня есть серебро и золото.
Курт кивал снова. Да, можем поработать. Да, золото и серебро — это хорошо. Только парень знал, что сделки с Кошмарами никогда не заканчиваются хорошо. Герои сказок, которые пытались договориться с разумными монстрами, проклинали это решение до конца своих дней. Убийство — удел обычных Кошмаров. Разумные твари могли выпить душу, украсть воспоминания, превратить тебя в животное.
Курт твердо решил при первой же возможности рассказать об этой встрече страже, но сейчас кивал и обещал все, что угодно.
Когда ему предложили каххлен, Курт чуть было не согласился по-настоящему. Про каххлены ходили самые невероятные слухи — какие-то артефакты могли исцелять людей, другие — давать им силу, знания или контроль над животными.
Вот только и цена у них была соответствующая. Сперва бледнела кожа — понемногу, почти незаметно. Менялись мысли, пробуждалась жестокость, тяга к человечине или еще какая противоестественная жуть. И рано или поздно каждый человек понимал, что не может отделить каххлен от себя. Медвежья шкура прирастала к телу, кольцо сплавлялось с пальцем, а сознание необратимо менялось.