Превратности любви
Шрифт:
На похоронах Эммета Джастин услышала, что мать Йейла находится в психиатрической лечебнице за городом, и спросила жениха, почему он обманул ее. Он отмахнулся от вопроса с присущим ему безразличием.
– Разве я сказал тебе, что мать умерла? Должно быть, ты не поняла.
С того дня он эмоционально отдалился от Джастин. И их сексуальные отношения заметно угасли. Они по-прежнему часто занимались любовью, но Йейл уже не вкладывал в это душу. Джастин спрашивала себя, связано ли это только с бизнесом и смертью брата, не замешана
«Это невозможно», – убеждала она себя. Ему слишком хорошо известно, как поведет себя Франко, услышав, что у Йейла даже не связь, а только флирт с другой женщиной.
И все же…
Глаза Джастин расширились, когда она увидела в левом ряду знакомый черный «лексус».
Машина мчалась на полной скорости, и прежде чем она скрылась из виду, Джастин разглядела надпись на нью-йоркских номерах.
«Художник».
Это был Йейл.
И он ехал в направлении, противоположном центру.
Глава 4
Увидев знакомый черный автомобиль на подъездной дороге, Лекси отошла от окна гостиной.
– Он уже здесь, Эм, – сказала она дочери, сидевшей у нее на руках.
Эмма Роза уже давно хотела, чтобы ее отпустили и позволили поиграть, но Лекси, потрясенная своим открытием, чувствовала себя спокойнее, когда прижимала девочку к себе.
С Эммой Розой на руках Лекси поспешила к двери, которую заперла перед звонком Иейлу, и несколько раз проверила. Она закрыла все окна на первом этаже и встревожилась, обнаружив, что не на всех есть запоры. Прежде она никогда не проверяла их и со дня переезда сюда редко запирала дверь.
– Дорога заняла больше времени, чем я предполагал, – сказал Йейл, выскочив из машины. – Шоссе Хатч забито автомобилями, пришлось ехать по девяносто пятому. Через милю наткнулся на аварию и остальную часть пути добирался окольными дорогами.
Хотя Йейл был в темных очках, Лекси чувствовала, что он внимательно смотрит на нее. Потом он перевел взгляд на девочку.
– Здравствуй, Эмма Роза! – Он протянул ей палец.
Малышка тотчас схватила его.
– Ну и хватка! – улыбнулся Йейл, потом спросил Лекси: – Что случилось?
– Расскажу в доме. – Она бросила взгляд на тенистую подъездную дорогу и двор, желая убедиться, что там нет посторонних. Хотя она и не предполагала всерьез, что кто-то прячется за деревом, следит за ней, но чувство безопасности исчезло. Частный дом, казавшийся роскошью после многолюдного города, казался сейчас слишком изолированным, почти… зловещим.
Направившись к двери, она вздрогнула, услышав голос Йейла:
– Эй, погоди!
Испуганная Лекси обернулась.
Он улыбался.
– Малышка меня не отпускает. – Он вытянул палец из кулачка Эммы Розы. – Захватила всю мою руку.
Когда Йейл снял очки, она заметила тревогу в его светло-зеленых глазах.
– В чем дело, Лекси? Почему ты так нервничаешь?
– Заходи, –
Как только он переступил через порог, она поспешно заперла дверь.
– Пойдем в гостиную.
Лекси взяла у Йейла ребенка, но сразу заметила, что девочка тянется к нему.
Она словно почувствовала, что Йейл ее дядя, единственная связь с отцом, которого она никогда не видела. Эмма Роза вела себя с Йейлом так, будто была давно знакома с ним. Это удивляло Лекси: полугодовалый ребенок не может помнить человека, которого видел короткое время неделю назад. И все же Йейл явно вызывал инстинктивное расположение Эммы Розы.
«Он ей нравится», – печально подумала Лекси. Может, она поторопилась, запретив Йейлу навещать племянницу.
– Ты разобрала почти все вещи, – заметил Йейл, обводя взглядом комнату.
– Да… я решила, что нам пора обустроиться.
– Но у тебя по-прежнему нет телефона.
– Да. Я не успела договориться насчет подключения.
– Нехорошо, что ты живешь здесь с ребенком без телефона, оторванная от мира.
«И без тебя знаю», – мрачно подумала она, усаживая Эмму Розу в детское кресло. Девочка захныкала.
– Дорогая, поиграй вот с этим, – сказала Лекси, протянув дочери красную пластмассовую чашку, приглянувшуюся Эмме Розе.
Йейл сел на диван. На нем была белая рубашка с короткими рукавами и темно-синие новые джинсы, явно дорогие и модные. Но все-таки джинсы хоть отчасти приближали его к обычным людям, живущим совсем в другом мире, чем Йейл Брадиган.
– Садись, Лекси, и расскажи мне, что про исходит, – попросил он, по-прежнему наблюдая за ней своими зелеными глазами.
Сесть можно было только на диван рядом с ним, но она этого не хотела.
«Нет, хочешь, – прошептал ей внутренний голос. – Особенно сейчас. Ты же мечтаешь о том, чтобы тебя обняли эти сильные руки, мечтаешь услышать от него, что тебе нечего бояться».
Лекси решительно опустилась на пол возле кресла Эммы Розы.
– Что случилось? – повторил он. – Ты явно взволнована.
Она вздохнула.
– После встречи с тобой я начала думать об Эммете. «Словно ты не думала о нем каждую минуту после его смерти». Размышлять о твоих словах насчет насильственной смерти. Тут я вспомнила, что он привез некоторые свои вещи в мою квартиру за пару недель до… рождения ребенка.
Йейл насторожился.
– И?..
– Я знала, что поступаю не очень красиво, но все же заглянула в эти коробки, – призналась Лекси. – Они были заклеены «скотчем», но я разрезала его, а потом…
– Обследовала содержимое коробок?
Лекси взглянула на Йейла, желая понять, не осуждает ли он ее поступок.
– Да, – сказала она, спрашивая себя, почему позвонила Йейлу и испытала потребность поделиться с ним. – Но вопрос ведь не в том, имела ли я право рыться в вещах Эммета, верно?