Превратности судьбы - превратности любви
Шрифт:
Зазвонил городской телефон, хотя я уже фактически и не работал секретарем, но раньше времени суету поднимать не хотелось, а если проигнорировать звонящих сюда, то они начнут звонить уже не сюда и встревожат тех, кого тревожить пока не стоило: например Раду. Я снял трубку.
– Секретарь Владислав Ма...
– начал было говорить я, но был грубо прерван.
"Начальнические привычки у Галины сформировались на удивление быстро", - хмыкнул я, узнав голос в трубке.
– Влад! Нам надо срочно переговорить! Есть одно важное обстоятельство! Как можно быстрее! Я приеду туда к тебе? Ты ведь в усадьбе Горчаковых сейчас?
– В усадьбе, понятное дело, раз ты сюда звонишь и говоришь со мной! Но скоро
– Очень срочно, Влад!
– Тогда давай встретимся в двенадцать у тебя на квартире, - тут я подумал, что квартира у госпожи Демидовой сейчас другая, хотя фактически это и не квартира вовсе, поэтому поспешил уточнить.
– Та квартира, прежняя...
– Я поняла! Буду в двенадцать!
"Интересно, что такое у нее случилось?
– задумался было я, но потом опомнился.
– Галиных проблем только мне сейчас ещё не хватало. Приедет и расскажет, чего голову сейчас ломать над этим! Так, на чем я остановился... Как версия для публики сойдет. Стоит немного пожить на квартире, а потом девчонку надо будет вернуть в клан. Вот только мне не стоит вступать в переговоры с Радой и прочими руководителями клана по поводу случившемся. Лучше, если я вообще тихо исчезну, и никто не свяжет меня с болезнью главы клана. А кто будет убеждать Раду, что нет ничьей вины в том, что ее мама так катастрофически помолодела и потеряла всю свою магию? Просто такое стечение обстоятельств! А кроме Светы и Ирины и некому! Точно, вызову их на Галину квартиру, проинструктирую и в путь! Пусть пообщаются с руководством Горчаковых. И саму пострадавшую надо проинструктировать, чтобы случайно обо мне не проболталась..."
Снова резкий звонок городского телефона прервал мои мысли. Со вздохом я снял трубку. На сей раз, звонившая вообще отличилась: она даже не дала мне рта раскрыть, чтобы представиться.
– А можно Влада ...то есть господина Малицкого к телефону можно?
– Меня радует, что ты, первая из звонивших сюда, назвала меня господином Малицким. Обычно-то ко мне обращаются гораздо более фамильярно, Леночка.
– Ой, Влад! Привет! Я могу называть тебя так, как ты сам пожелаешь!
– Привет! Я поздравляю тебя с заслуженной победой! Лично присутствовал и всё видел своими глазами! Как и ожидалось там никто тебе и в подметки не годится!
– Спасибо! А мы можем встретиться сейчас? Я понимаю, что рановато, но не спится мне вот что-то, а ты уже на работе...
– Я заеду за тобой...
– А заезжать никуда не надо! Я вот тут недалеко от дома Горчаковых из кафе `Экватор` звоню. Может убежишь с работы, страшно хочу увидеть тебя и поболтать...по делу.
– Ну, если по делу... Выпей там кофе, съешь пока что-нибудь вкусненькое. Я скоро подойду.
Я положил трубку и поспешил убраться из приемной, пока ещё кто-нибудь не пожелал встретиться со мной. Например, Рада!
***
Наш с Катей исход из усадьбы прошел без всяких осложнений. Я шел впереди. За мной по пятам незаметной тенью скользила в своих зеленых кроссовках Катя. Из-под надвинутой на глаза розовой бейсболки, торчали две толстые рыжие косы, украшенные маленькими красными бантиками. Никто из встречных нами по дороге даже и не взглянул на скромную юную девочку у меня за спиной. Двух человек, остановивших меня поболтать, интересовал именно я. С болтунами мне удалось расстаться довольно быстро, а Лида и Рада мне не встретились. В противном случае мне так бы легко отделаться не удалось. Они были моими начальницами и имели право приказывать мне.
Ефиму, перетаскивавшему пивные бочонки на кухню и числившемуся, в том числе и привратником я издали помахал рукой, и мы благополучно выскользнули на улицу.
– Куда это мы идем?
– спросила Катя,
– Хочу угостить тебя мороженным в кафе `Экватор`. Оно там вкусное-е-е...
– Какое ещё мороженое...- удивленно начала было Катя и вдруг задумалась.
– А ведь и правда, сто лет не ела мороженного...
– медленно произнесла она.
– Вот и попробуешь!
– сказал я, а сам подумал.
"Вспомнишь молодость! Кажется, предполагавшийся цветочный период у меня с Катей плавно трансформируется в период мороженого и пирожных".
Леночка даже в неброской и скромной черной юбке с вишневым пиджачком выглядела очень броско и нескромно среди посетительниц `Экватора`. Ее скрещённые под столиком ножки казались бесконечно-длинными, золотистая коса была короче, чем у Кати, но толщиной той не уступала, делая ее похожей на учащуюся старших классов. А старшеклассницы очень пренебрежительно относятся к ученицам младших классов. Поэтому неудивительно, что она лишь слегка удивленно приподняла брови в знак того, что видит рядом со мной столь юную особу. Катя же ещё не привыкшая к тому, что ее теперь все будут воспринимать иначе, чем раньше, была крайне недовольна таким к ней отношением. Что она и показывала своим хмурым видом.
Я же в отличие от Кати хмуриться причины не имел. Напротив, был ошеломлен горячим приемом, который резко контрастировал с той холодностью, которую Леночка в последнее время взяла себе за правило демонстрировать в отношении меня.
Едва я зашел в кафе, как она молнией метнулась ко мне на шею и, не обращая никакого внимания, на широко раскрытые глаза и упавшие вниз челюсти присутствующих, буквально впилась мне в губы своими губами. Пришлось соответствовать и ответить на поцелуй так же горячо и страстно. И принуждать себя к этому, когда меня целует такая красавица, мне было не нужно. Все вышло само собой. Понятно, что ту пару минут, в течение которых я целовал Леночку, а она мне самозабвенно отвечала, никто в кафе не проглотил ни крошки. Такое и в кино увидишь нечасто. Позже, усевшись спиной к залу, я уже не ощущал себя героем - любовником из кино. А Леночке же не ослабевающее внимание присутствующих просто нравилось. В результате из нас троих только Катя сидела с недовольным видом.
– Леночка, это Катя!
– поспешил я представить свою молодую спутницу.
– Катя это...
– Меня зовут Елена и слово `тетя` добавлять не обязательно, - улыбнулась Кате Леночка. Если она рассчитывала, что в ответ Катя ей лучезарно улыбнется, то просчиталась самым жестоким образом. Юное личико Кати стало выглядеть настолько недовольным, что кажется, в ее присутствии скисло даже пастеризованное молоко, если бы Леночка заказала его конечно. Но никакого молока на столике не было, а был высокий стакан с чем-то малиновым и трубочка. Уровень содержимого в стакане был уже в районе дна. Ожидая меня, времени Леночка не теряла.
– Девочка, кажется, чем-то недовольна!
– констатировала не дождавшаяся улыбки Леночка, снисходительно, с высоты своего роста, разглядывая насупившуюся Катю, которая тоже в свою очередь исподлобья глядела на Леночку.
Я легко, не напрягаясь, мог назвать целых две причины Катиного недовольства. Во-первых, превращение в двенадцатилетнюю девочку и связанные с этим издержки. Во-вторых, ей категорически не понравились поцелуи, которыми Леночка поприветствовала меня. Ведь она уже начала рассматривать меня, как свою собственность. Но могли быть и другие причины, не пришедшие мне в голову. С этими женщинами ни в чем нельзя быть уверенным. Поэтому-то я и озвучил самую, как мне показалось нейтральную причину, вполне адекватно объясняющую Катино недовольство окружающим миром.