Превратности судьбы - превратности любви
Шрифт:
Я бесшумно прокрался по коридору, к нужному повороту, откуда и намерен был стартовать. Крался само собой босиком. Дикий негр из Африки с бусами и перьями, но в ботинках выглядел бы подозрительно. Пришлось разуться.
Перед тем, как выйти из-за угла я несколько раз глубоко вздохнул, насыщая легкие кислородом, и пошел себе неспешно вперед.
Белобрысый здоровяк в сером комбинезоне стоял расслабленно, смотрел перед собой, выглядел отрешенно и витал в своих мыслях где-то там, но не здесь.
"Понятное дело, наверняка уже убедились, что особняк пуст, за мониторами на вахте сидит свой и подаст сигнал в случае чего. Вот он и отбывает номер перед плотно закрытой дверью".
Но подкрасться
Первой реакцией блондина на мое появление, как я и рассчитывал, было удивление, затем на краткий миг сменившееся задумчивостью. И уже потом на его лицо медленно-медленно, словно грозовая туча на солнце, наползла подозрительность, а когда его глаза недобро прищурились, а руки начали подниматься в мою сторону, я уже отбросил все надежды пройти ещё немного, резко стартовал, одновременно опуская наконечник копья в боевое положение. Но пробежать я успел всего пару шагов, как перед магом, а это без сомнения был маг, засветился знакомый уже шарик фаербола. Видимо это и явилось сигналом моему организму: пора что-то делать, а не то сдохнешь! И в тот момент, когда время уже привычно замедлилось, я метнул изо всей силы копье вперед.
Послать в меня свой шарик здоровяк не успел. Копье, мелькнув черной молнией, с хрустом вонзилось в грудь мага. Брызнула кровь. Блондин так и завалился назад, на спину с выставленным в моем направлении руками. Шарик, висевший воздухе, сразу развеялся. Я вынырнул из этого режима ускорения, хватая ртом воздух, и оказался прямо около охраняемой двери. Маг был ещё жив. Он неподвижно лежал с вертикально торчащим из груди копьем и лишь судорожно скреб пальцами по паркету, но кровавые пузыри у него на губах ясно указывали, что он ненадолго задержался на этом свете. Не обращая внимания на этого потенциального мертвеца, я вошел в приемную. Никого. Понятное дело, все скопились в кабинете. Я взял Глок в правую руку и, стараясь, чтобы это не выглядело резко и угрожающе (нечего тревожить заранее потенциальных покойников) открыл дверь в кабинет.
Мне хватило секунды, чтобы оценить открывшееся мне зрелище. За столом, прямо напротив двери, развалившись в кресле сидел лысоватый тип с черной ассирийской бородой кольцами, но смотрел он не на меня, застывшего в дверях, а повернувшись вполоборота со снисходительной улыбкой смотрел на Галину, сидевшую на секретарском кресле из приемной справа от него. Руки Гали были примотаны скотчем к ручкам кресла. На лице испуг и решимость одновременно. На обеих щеках Галины были сделаны надрезы в виде буквы `х` или косого креста. Разрезы были глубокие, и кровь стекала не капельками, а струйками на шею Гале и на ее белоснежную блузку. Сотворивший это садист стоял рядом, довольно улыбался и помахивал перед глазами Гали своим окровавленным ножом. Ещё двоих я отметил своим периферийным зрением, и больше ничего разглядывать не стал. Я вскинул руку и выстрелил в бородатую сволочь сидевшую в кресле. В садиста с ножиком я стрелять не стал, опасаясь задеть Галю. Мне повезло, и я попал первым же выстрелом ему в грудь, но не остановился, а продолжил нажимать на курок. И как оказалось, правильно сделал. Даже с пулей в груди этот бородач сделал пытку выбраться из кресла. Но пять пуль, одна из них в попала
"Это что, из десяти оставшихся патронов я попал всего дважды?
– удивился я, и тут же забыл об этом, поскольку, сидевший на полу и корчивший рожи от боли, бандит крикнул своему подельнику.
– Режь его Александр!
Но тут и я вспомнил о садисте с ножом, которого я оставил на сладкое, и ярость без остатка поглотила меня. Снова затормозилось время. Секунда была просто бесконечно длинная. Я успел повернуться и увидеть, что Александр уже подкрался ко мне практически вплотную и уж замахнулся ножом, собираясь вонзить его мне в спину, но не успел. Дуло моего разряженного пистолета встретилось с его правым глазом и продолжило движение вперед. Далеко вперед, настолько далеко, насколько позволили продвинуть его конструктивные особенности пистолета Глок17. И этого вполне хватило для того, чтобы любитель побаловаться ножичком упал на пол и застыл неподвижно.
Я развернулся и собрался проделать тоже самое с подстреленным в ногу бандитом. Но тут мое ускорение и закончилось. Время потекло со своей обычной скоростью, а подстреленный, но ещё вполне опасный маг взмахнул руками, прекратив сжимать свое бедро, и за моей спиной брызнули щепой и стеклом массивные шкафы, в которых стояли книги, источники знаний.
Легкое удивление на лице мага, новый взмах руками, снова очень сильно досталось шкафам, и снова я остался цел и невредим.
Видимо что-то сообразив, этот настырный тип скривился и неловко начал поворачиваться, ловко повернуться ему мешало сильно болевшее бедро. Я сразу понял, что он задумал и метнулся к Галине, перекрывая линию обстрела, прижался к ней спиной и обхватил руками для надежности.
– Тебя я достать не могу, но она всё равно сдохнет!
– прохрипел это мерзавец.
– Ты можешь защитить только себя, но не ее. Воздушный кулак ее достанет!
И перешел от слов к делу.
Бдзынь! Вылетели стекла из окна. Я, стоя спиной к Галине, вдруг ощутил, что она стала всем телом опускаться на пол. Оглядываться в чем дело мне не хотелось. Вдруг нарушу концентрацию, и моя защита спадет? И так непонятно за счет чего она держится. Но поскольку Галя реально сползала вниз, и мне пришлось приседать вместе с ней.
– Ах, сволочь! Надо немного подождать, и он скоро закончит свои трюки. Кровь-то вытекает из него!
– пробормотал я, обращаясь к жене.
Галина не ответила мне, но я ощущал, как она всем своим телом прижалась ко мне.
Магу-злодею сил хватило устроить нам испытание только один раз и совершенно безрезультатно. Наконец он медленно завалился на спину от слабости и закрыл глаза. Я на всякий случай выждал ещё немного и, убедившись, что всё закончилось, поднялся на ноги и повернулся к Галине.
Зрелище было странное. Кресло, в котором сидела Галя, было сделано из толстых никелированных труб с мягким спинкой, сиденьем и подлокотниками. Секретарское кресло!
Так относительно целыми были только подлокотники и сиденье, а весь металлический каркас кресла был изломан, изогнут и только что в узлы не завязан. Вот к этому металлолому и была по-прежнему примотана скотчем Галина. Она, скорчившись на полу, смотрела на меня снизу вверх (в кои-то веки, кстати!) расширившимися глазами и рот нее был приоткрыт от удивления.