Превратности судьбы
Шрифт:
Как семена навстречу миру?
Кто сруны натянул на лиру,
Чтоб мы смогли сыграть на них?
Кто дал им дар: все видеть, ощущать,
Понять, что безобразно, что красиво?
Ходить не прямо и не криво,
А так, как надо, чтобы не отстать
От прожитых эпох, тысячелетий,
Одновременно жить на этом
И даже не на этом свете,
И, наконец, самим собою стать,
… Чтобы смотреть на вечность свысока,
Стрелою пролетая сквозь века.
Твое
Когда тоже уйду
Когда тоже уйду,
И, наверно, внезапно,
Мою душу – струну
Натяните обратно.
Позовите опять
Подышать поднебесьем,
Чтобы снова понять:
Как легко быть телесным.
Как легко быть дыханьем
И пареньем пера.
Как легко «до свиданья»
Говорить по утрам.
Как легко вновь шагать
По пути-бездорожью,
На любовь отвечать
Сердца радостной дрожью.
Как легко трогать тело
Той, любимой своей,
Что тебя отогрело,
Как сто тысяч свечей.
Как легко стать поэтом,
Сразу в гении метить,
Ухватив вдохновенье,
Будто парусом ветер.
А уходить – так сразу,
Жизнь выпивая залпом,
Как такую заразу,
Что ни капли не жалко…
О чем ты думал и на что надеялся
О чем ты думал, и на что надеялся,
Пройдя в этот мир,
Светлый, как смех ребёнка,
И невинный, как улыбка девушки,
И вечный, как вечно детство?
Ты надеялся, что мир будет твоим миром?
Но ты был неправ. Ты ошибался в самом главном –
В себе. Ты не выдержал одиночества вдвоём.
Ты оказался слабым, а твоё бессмертие липовым.
А солнце твоё – сусальным золотом.
А сам ты – нищим, который уверен, что он богат.
И бесконечно несчастным, который ощущает себя
На седьмом небе, и плачет от радости, что он жил,
Живет, и пребудет в этой жизни еще один день,
Еще один год, еще одно тысячелетие, еще одну вечность…
Происхождение
Да, мы все происходим от Евы:
Любые – правые и левые.
Но мы также признаем и роль Адама,
Чтоб интеллигента отличить от Хама.
Ну, а если говорить всерьез,
То все мы родом из наших грез.
Из того, о чем переживаем,
Потому до ста не доживаем.
Настроение
Осенних
Дождь бился на кресте оконных рам,
Как будто все сто сорок тысяч братьев
Всю ночь его хлестали по щекам.
Опять плескалась в лужах темнота,
И истекала холодом сомнений,
Так не хватало лунного бинта,
Чтобы спасти ее от заблуждений.
А ветви все тянулись к небу
Подобно стаям журавлиным.
Сыра земля, заждавшись снега,
Молилась Богу ночью длинной
И все гнала осенних листьев рати
И головою в окна бился дождь,
Как будто все сто сорок тысяч братьев
Ему вонзили прямо в сердце нож.
Пришел незваный…
Пришел незваный,
Уйду непонятый
В лугах туманных
Гуляют кони мои,
Им бы на волю,
А они стреножены,
Другую б долю им,
Да хлещут вожжами.
Да лупят так,
Что нету мочи,
И без рассветов
Уходят ночи.
Никак не справиться
С тоской проклятою,
Луга некошеные
Пахнут мятою.
Но мой возница
Уж слишком крут.
…И жизнь уходит
В последний круг.
Синяя птица
О, отпусти меня, осень!
Исхлестанный плетями веток,
Я – день неудачливый твой.
Мне снятся лучей покосы,
И письма мои без ответа,
Как пантомима с самим с собой.
О, отпусти меня, осень!
Я тень твоя, и не более,
Уменьшаюсь до гнева, до боли,
До страха, что кто-то попросит
Из глаз твоих краешек неба
И, наигравшись, бросит.
О, отпусти меня, осень!
Я минута всего лишь обиды,
Вечности нищей и голой.
И я не хочу больше видеть
Дождей обезумевших проседь.
О, отпусти меня, осень!
Я сердце несу на губах
Птицы, умершей вчера на откосе
Краешка неба в твоих глазах.
Танцует женщина одна
Танцует женщина одна,
Чтоб одиночество испить до дна
И чтоб еще раз убедиться:
Никто не хочет с ней водиться.
Мужчину ждет такая же судьба –
От невнимания сходить с ума.
И провожать тоскливым взглядом
Без шанса оказаться рядом.