Превратности судьбы
Шрифт:
— Ты за Ирой? — напрягся Яков. — Не надо, пусть поможет сестре.
— Я к Косте. На минуту. Сейчас вернусь, — успокоил его Самойлов.
Яков с облегчением вздохнул. Самойлов ушел, а Полина озабоченно посмотрела ему вслед.
— Не хмурься, Поля. Все страшное уже позади. Давай поднимем бокалы за это, — попытался отвлечь ее Яков, и они медленно выпили. Повисло неловкое молчание, и Яков снова начал наполнять бокалы:
— А теперь предлагаю выпить за Лешкино будущее. В это время в кухню
— Какие у вас планы на него? Вернуть в море? Или устроить его в городе, на большой земле, так сказать? — не умолкал Яков.
— Рано еще об этом думать, — отрезал Самойлов.
— Он только встал на ноги. Нужна длительная реабилитация… — попыталась смягчить ответ мужа Полина, и в этот момент вошла улыбающаяся Ирина.
— Теперь я спокойна, — заявила она, — племянник будет в чистоте и порядке.
— Ир, ну что ты, в самом деле?! Мы сами бы все сделали, — Полина была недовольна самостоятельностью гостьи.
— Ты лучше потребуй, чтобы Маша в его комнате убирала. Она, конечно, заботится о Леше, но неряха страшная.
— Машу мы наняли в сиделки, а не в домработницы, — объяснила сестре Полина.
— От нее бы не убыло, если бы она пару раз в неделю прибирала. За что пьем?
— За Лешкино будущее, — ответил Яков.
Я с вами, — подняла бокал Ирина и повернулась к Якову. — По глоточку — и домой. Не будем хозяевам надоедать.
Когда гости ушли, Самойлов вернулся к Косте:
— Ты где шлялся? Что у тебя за вид?
— Я не шлялся. Я был у себя в аптеке. Самойлов подошел к сыну и требовательно сказал:
— Ну-ка, дыхни. Все ясно. Пил.
— И что? В угол поставишь? — равнодушно прокомментировал Костя.
— Приведи себя в порядок и марш в милицию. Я обещал Григорию, что ты придешь. Ему нужно с тобой поговорить.
— О чем нам снова говорить? Пап, я чувствую себя хреново. Не хочу никуда идти.
— Тогда Григорий подумает, что тебе есть что скрывать.
— Глупости. Мне абсолютно нечего ни от кого скрывать.
Самойлов хмуро посмотрел на сына и вышел из комнаты.
После ухода мужа Таисия, не находя себе места, одиноко бродила по дому. Она стояла у окна в гостиной, когда зашла улыбающаяся Катя. Дочь подошла к матери и обняла ее.
— Так приятно видеть тебя веселой. Похоже, у твоего нового приятеля с чувством юмора все в порядке. Довольна свиданием? — спросила Таисия.
— Просто цирк приключился. Причем устроил его папаша Жоры, — улыбаясь, ответила Катя.
— Что устроил?
— Этот папаша — редкий псих. Представь,, он нас с Зосей прогнал со своего маяка.
— Почему?
— Решил, наверное,
Катя залилась смехом, не в силах говорить дальше. Успокоившись, она продолжила:
— А Жора вдруг стал такой испуганный, задрожал, как маленький. Мы с Зосей чуть не умерли от смеха.
— Катюша, ты должна быть осторожнее. Могло гораздо хуже все закончиться, — озабоченно предупредила Таисия.
— Буду, мам. Теперь я поняла, чем может закончиться попытка «встретить судьбу за углом».
— Тебя покормить? — заботливо спросила Таисия.
— Нет, я сейчас убегаю.
— Опять? Куда? — в голосе Таисии звучало разочарование.
— Пойдем с Зоськой по мячам постучим. Я только за ракетками и формой забежала.
— Понятно… — грустно протянула Таисия.
Катя встала с дивана, взяла сумку, но потом повернулась к матери и заметила, что у той слезы на глазах.
— Мамуль, ты что, плачешь? — участливо спросила девушка.
Таисия молчала, от еле сдерживаемых рыданий у нее дрожали губы.
— Да, в общем, ничего особенного, — справившись с собой, ответила она. — Просто я осознала, как испортились наши отношения с папой.
— Мам, они всегда у вас были… не очень.
Таисия кивнула, и Катя начала укладывать форму в сумку.
— Но теперь он вообще перестал меня воспринимать, совершенно не считается с моим мнением, — пожаловалась Таисия.
— Папа всегда принимал решения, ни с кем не советуясь.
— Но он мне грубит! Кажется, я его очень раздражаю. А теперь я догадываюсь, почему.
Катя как раз сложила сумку и задумалась, все ли взяла.
.-Ив чем, по-твоему, причина? — рассеянно поинтересовалась она.
Таисия замолчала, собираясь с духом, а затем выпалила:
— Думаю, он мне изменяет.
— Что?! Папа тебе изменяет? Мам, этого не может быть! — Катя забыла о сумке и удивленно посмотрела на мать.
— Но ничем другим я не могу объяснить его поведение.
— Но с кем он может тебе изменять? Ты просто подозреваешь или знаешь точно?
Таисия помедлила, потом кивнула.
— Вот причина, по которой я не хочу, чтобы ты завязывала отношения с братьями Самойловыми! У твоего отца связь с их матерью, Полиной!
Катя потрясенно посмотрела на мать:
— У папы роман с Полиной? Мама, этого не может быть!
— Может, Катя. Их роман не закончился двадцать лет назад. Он продолжается. Я знала, чувствовала это! Полина — гадюка, она все время лезет в нашу жизнь, рушит ее!
— Теперь я понимаю твою нетерпимость к Косте и Леше, — пробормотала потрясенная Катя, подошла к матери и села рядом с ней.