Превратности судьбы

Веснина Елена

— Добрый вечер, — сказала Таисия Сан Санычу.

— Здравствуйте, Таисия Андреевна. Извините за вторжение… но обстоятельства… — замялся Сан Саныч.

— Таисия, в общем, так, — решительно сказал Буравин. — Сан Саныч сегодня ночует у нас.

— Вот как? — недовольным тоном спросила Таисия.

— Я бы никогда на это не согласился, но Виктор настаивал.., а у меня небольшая семейная ссора, — стал объяснять Сан Саныч.

— Саныч, все нормально, — успокоил друга Буравин. — Я постелю тебе в своем кабинете.

Буравин

пошел было в "кабинет, но Таисия его остановила.

— Витя, постой! Мне нужно с тобой поговорить.

— Тася, извини, но я не могу, — отказался муж. — У Сан Саныча серьезные проблемы, причем из-за меня. Поговорим утром. Хорошо?

— Но я не хочу ждать! — стала настаивать жена. — У меня тоже проблемы. И тоже из-за тебя! Почему посторонний человек тебе дороже, чем я?

Сан Санычу стало совсем неловко, и он спросил:

— Может, я пойду?

— Ни в коем случае! — запротестовал Буравин. — Не слушай нас, иди в кабинет. Я скоро приду. Одного семейного скандала с тебя на сегодня достаточно.

Когда за Сан Санычем закрылась дверь кабинета, Таисия воскликнула:

— Виктор, почему ты меняешь меня на своего собутыльника?

— Таисия, придержи язык, — остановил ее муж. — Сан Саныч — приличный человек. Он — мой старый друг и наставник. Как ты можешь говорить о нем в таком тоне?

— Приличные люди не вваливаются в чужие дома посреди ночи, — истерично выкрикивала Таисия. — Скажите, пожалуйста, у него обстоятельства! А я почему от этого должна страдать?

— Потому что ты — моя жена. И должна разделять со мной все трудности. Но ты думаешь только о себе. Извини, я не могу больше говорить. Сан Санычу, правда, нужна моя поддержка.

Разговор с женой раздражал Буравина. Он пошел в кабинет, где они с Сан Санычем достали бутылочку, решив смягчить ею свою тяжелую мужскую долю.

— Знаешь, Вить, — наливая Буравину в рюмку коньячок, сказал Сан Саныч, — я вот всю жизнь реалистом был, а теперь начинаю в судьбу верить.

— С чего вдруг? Объясни… — не понял Буравин.

— Мы с Зиной три десятка лет знакомы. И все никак ни сойтись, ни разойтись навсегда не можем. Как говорится — ни с ней, ни без нее.

— А судьба-то здесь при чем?

— Видно, судьба моя такова — бобылем жить… — сделал вывод Сан Саныч.

— А если подумать, так ли это плохо? — задумчиво сказал Буравин. — Никому ничего не должен, принадлежишь сам себе. Никто тебе нервы не треплет, скандалы не устраивает… Свобода, одним словом.

— А что с ней делать, с этой свободой? — не согласился с ним Сан Саныч. — Вот я из рейса приду — и куда мне? Так хоть к Зине в гости заходил, а теперь?

— Ну, может, все еще наладится… — с надеждой сказал Буравин, чувствуя свою вину перед Сан Санычем.

— Вряд ли… Эх, ну почему я сам все ей не рассказал? Дотянул,

как дурак, до последнего. Все расстроить ее боялся!

— Думаешь, она бы тебя поняла?

— Не знаю. Относительно моря мы с ней никогда не могли найти общий язык. Не понимает она этой моей страсти, — пожаловался Сан Саныч.

— И моя Таисия тоже не понимает… — посетовал Буравин.

— Так ты вроде уже давно в рейсы не ходишь, — не понял его Сан Саныч.

— Вот именно. В рейсы не хожу, а понимания как не было, так и нет. Видно, не в море дело…

А тем временем Зинаида тоже не находила себе места, настроение у нее было прескверное, и все валилось из рук. Она взялась за мытье посуды и уронила тарелку.

— Ох, руки-крюки! Хорошо, хоть не разбилась, — запричитала Зинаида, наклонилась, подняла чудом уцелевшую тарелку и вдруг с размаху разбила ее об пол. Затем села за неубранный стол, подперла голову рукой и сказала сама себе: — Ну что же я такая невезучая-то… Эх, Саша, Саша. И с тобой плохо, и без тебя не лучше, — и она дала волю слезам.

А вот другая женщина решила не плакать, а действовать. Оскорбленная Буравиным, Таисия зашла в комнату Кати, села за компьютер и тихо сказала:

— Ну что ж, Виктор, видит Бог, я пыталась этого избежать. Но ты не оставил мне выбора. Я не позволю тебе так с собой обращаться!

Она вынула из кармана несколько скомканных бумажек и разложила их перед собой. Поглядывая в бумажки, она начала печатать: «Уважаемый господин Самойлов…»

* * *

Не только Буравин переживал за Сан Саныча, но и Алеша, тост которого так все испортил.

— Маш, как ты думаешь, — спросил Алеша, — Сан Саныч и твоя бабушка помирятся? Как глупо получилось! Ведь это я виноват, что они поссорились.

— Надеюсь, что помирятся. Только ты тут ни при чем. Они и так уже из-за своего упрямства полжизни потеряли, — покачала головой Маша.

— Как это? — не понял Алексей.

— Бабушка все говорила, что ей не нужен муж, которого никогда нет дома. А Сан Саныч, как нарочно, ходил только в дальние рейсы. Оба, конечно, виноваты. Вот и теперь…

— А ты не знаешь, как они познакомились? — заинтересовался Алеша.

— Нет. Бабушка мне об этом никогда не рассказывала.

— А нашу первую встречу помнишь? — Алеша перевел разговор на то, что ему было ближе.

— Конечно! — улыбнулась Маша. — Я тогда стояла под дождем, голосовала, и ни одна машина не останавливалась.

— А я смотрю — девушка мокнет, — подхватил Алеша. — Попросил таксиста остановиться… Знаешь, мне теперь и подумать страшно о том, что я мог бы проехать мимо…

— Правда? — тихо спросила Маша.

— Да! Ты столько для меня сделала! Такое чувство, что ты всегда была рядом! Еще до той первой встречи.