Превратности жизни: Альтернативная реальность

Сьёфн

Нарцисса обратила на Сириуса взор, полный оскорбленной невинности и пролепетала:

— Не понимаю, что я такого сделала?

— Бесполезно. На мне не сработает, — усмехнулся тот.

Отбросив уловки, Нарцисса со злостью сказала:

— По-моему, это не твое дело.

— Моё, — не согласился Сириус.— Ты моя младшая сестра и я за тебя отвечаю. И ты должна меня слушаться.

— Не должна, — запальчиво крикнула Нарцисса. — Тебя выгнали из семьи. Родители вообще запретили мне с тобой общаться, и уж тем более я не обязана тебя слушаться.

Лицо Сириуса окаменело. Он повернулся и деревянной походкой пошел прочь.

Нарцисса вдруг сообразила, что ляпнула и бросилась за ним. Схватив его за руку, она попросила:

— Прости меня, Сириус. На самом деле я так не думаю, просто ты меня разозлил. Ты мой старший брат и я люблю тебя. Ну, прости меня, глупую.

Сириус развернулся и пробурчал:

— Точно, более глупой выходки трудно придумать.

Нарцисса, обрадовавшись, что он не ушел и все еще с ней разговаривает, снова попросила:

— Прости. Я не должна была говорить тебе эти слова. Ты мой самый любимый брат.

— Нарцисса, это бесполезно. Такими выходками ты его не добьешься.

— О ком ты? — довольно натурально удивилась она.

Сириус, вздохнув, ответил:

— О Джеймсе. Он любит Лили. А на твои выходки ему плевать. Ты можешь у него на глазах переспать со всей школой, ему все равно.

Сердце Нарциссы сжалось:

— Он что знает о моей любви? — упавшим голосом спросила она. — Это так очевидно?

Сириус немного помолчал, а потом соврал:

— Нет, конечно. Я просто хорошо тебя знаю. Ты ведь с первого курса в него влюблена!

— Ты ему не говорил? — уже более спокойным тоном спросила Нарцисса.

— Мы никогда об этом не говорили, — еще раз соврал Сириус, чтобы успокоить сестру.

Только он ведь все равно любит Лили Эванс.

— Я знаю, — просто ответила Нарцисса.

— Тогда почему он?

— Разве любовь выбирают? Любовь как дерево; она вырастает сама собой, пускает глубоко корни во все наше существо и нередко продолжает зеленеть и цвести даже на развалинах нашего сердца.

Сириус обнял сестру:

— Бедная ты моя сестренка. Лучше бы ты выбрала другого моего друга.

— Кого? Римуса или Питера? — спросила Нарцисса.

— Римуса, например. Он хороший парень. И его сердце свободно, — слукавил Сириус.

— Он отличный парень, — согласилась Нарцисса. — Но я люблю Джеймса. Он еще будет моим, — упрямо добавила она.

— Не будет, — покачал головой Сириус. — Я отлично знаю Джеймса. Он однолюб. И даже если Лили завтра выйдет замуж за другого, он все равно не станет твоим.

— Но почему? — глаза Нарциссы наполнились слезами. — Что со мной не так?

— С тобой все нормально. Просто он тебя не любит и все. Ты же не можешь заставить себя разлюбить его. А он не может, да и не хочет, забыть Лили. И потом Джеймс чертовски упрям, он обязательно добьется любви Лили.

Нарцисса расплакалась. Сириус тут же принялся её утешать. Он сказал ей многое, но заветные слова утешения, что Джеймс будет с ней, так и не прозвучали. Сириус редко врал сестре. И сейчас не посчитал нужным поддерживать её иллюзии. Он считал, что чем быстрей она выкинет из головы Джеймса, тем лучше будет для неё самой. Нарцисса рассталась с братом убежденная, что он все-таки не прав. Если Лили не любит Джеймса, значит, у неё есть шанс.

А на следующий день, одиноко бродя вечером по школе, она заметила Джеймса. Он куда-то торопился, и Нарцисса решила за ним проследить. Она осторожно отправилась следом и увидела,

как он вошел в старый кабинет трансфигурации. Кабинетом не пользовались уже несколько лет. Филч хранил там старую школьную мебель. А школьники использовали его для тайных свиданий. Нарцисса попыталась открыть дверь. Та оказалось заперта. Но девушка упрямо решила выяснить, что происходит. Она сделала вид, что уходит, а сама притаилась невдалеке, за одной из железных статуй, что стояли во всех коридорам. Ждать ей пришлось часа полтора. Но её терпение было вознаграждено. Из открывшейся двери вышла Линда Линч и пошла в стороны своей гостиной, а через несколько минут, вышел сам Джеймс и спокойно пошел по направлению к своей гостиной. Они встречались там тайно. Это было ясно, как белый день. На следующий день Нарцисса присмотрелась к Линде. Та была чистокровной волшебницей и училась на седьмом курсе Когтеврана. Все знали, что она помолвлена с Эйвери. Летом у них была запланирована шикарная свадьба. Нарцисса твердо была намерена выяснить, чем они там занимаются. Нет, она не была наивной дурочкой. Но, тем не менее, не могла поверить, что Джеймс спит с этой красивой когтевраночкой. «Это не может быть правдой! А как же Лили? А как же я?» — думала она. И преисполнилась твердой решимости убедиться собственными глазами.

На следующий вечер, сразу после ужина Нарцисса устроилась в кабинете среди старых шкафов. И на всякий случай наложила на себя деиллюминационное заклинание, ждать пришло долго. Нарцисса уже решила, что сегодня никто не придет, как вдруг в дверь тихо вошел Джеймс. Но как только появилась Линда, Нарцисса пожалела о своем решении. Они принялись целоваться и снимать друг с друга одежду. Это было так больно, что от увиденного и от жгучей ревности Нарцисса застонала вслух. Парочка тут же разорвала объятия, и Линда стремительно вылетела из кабинета, даже не застегнув мантии. А Джеймс, держа палочку в руке, спросил: «Кто тут?»

— Это я Нарцисса. Прости, что прервала свидание, — она сняла заклинание и вышла из-за шкафа.

Джеймс, увидев её, сразу успокоился и попросил:

— Не рассказывай никому о том, что увидела. А то у Линды будут неприятности с женихом.

— А у тебя с Лили? Джеймс, зачем ты это делаешь? Я думала, ты любишь Лили Эванс? И уважала тебя за то, что не реагируешь на вешавшихся тебе на шею девиц.

— Ты еще слишком маленькая для таких разговоров.

— Мне уже 16 лет. И я уже не маленькая! Ответь, зачем ты это делаешь? Ты её любишь?

— Хорошо, я отвечу. Нет, я её не люблю и она меня тоже. Это только физиология. Мне она нравится, но люблю я Лили. И всегда буду любить!

— Зачем же ты спишь с Линдой?

— Мне нужен секс. Я знаю — это грубо и цинично, но организм требует этого. Я не железный, и не могу законсервировать себя до тех пор, пока Лили не станет моей.

— Но ведь когда любишь, нужен только один человек!

— Может у кого-то это и так. Но, видимо, я устроен по-другому. Для меня физическая сторона играет большую роль. Я не хочу, как некоторые, обслуживать сам себя в душе. Если бы я встречался с Лили, то я бы смог потерпеть и не стал бы принуждать её к сексу. Но она по-прежнему не обращает на меня внимание. И у меня уже не осталось надежды, что обратит когда-нибудь. Я для неё всего лишь самодовольный идиот, — с горечью заметил Джеймс. — Она даже этого придурка Нюниуса любит больше, чем меня.