Прежде всего вейла
Шрифт:
Драко судорожно сглотнул, понимая, как разгневан Ремус. Никогда ранее он не видел его настолько сердитым...
Ремус смотрел на своего юного партнера, готового провалиться на месте, не показывая никаких других эмоций, кроме гнева. Почему «не показывая никаких других эмоций»? Да потому, что за годы, после смерти Лили и Джеймса проведенные далеко от Англии, он смог создать настоящую ментальную броню, позволяющую скрывать свои реальные эмоции, показывая лишь те, что могли помочь повлиять на кого-либо. Конечно же он тщательно скрывал эту свою способность... И пусть он и этот скорее хитрый, чем
Драко уже начал смущенно посматривать на оборотня, стараясь, чтобы его взгляды искоса были не так заметны, когда Ремус снова заговорил, но теперь его голос звучал спокойнее:
– Надеюсь, случившееся этим вечером послужит для тебя уроком, Драко. Позабудь даже о попытке манипулировать мной и Гарри, или же, обещаю тебе, все вернется сторицей, и быстрее, чем ты ожидаешь! И советую прекратить делить людей по тем урезанным признакам, по которым их распределяют в Хогвартсе. Подумай, ведь в одиннадцать лет вы слишком юны, чтобы полностью раскрыть свой характер. А еще подростки из-за всего испытанного ими имеют мало общего с теми детьми, что шесть лет назад вошли в этот замок. Ты сам только что получил доказательство сказанному мной, ведь, если я не ошибаюсь, Распределяющая шляпа явно колебалась между Гриффиндором и Слизерином. Факультеты - это утрированные стереотипы, но они не могут отразить внутренний мир каждого из нас в полном спектре.
Он на некоторое время замолчал, позволяя Драко осмыслить сказанное, а потом внезапно велел:
– Теперь быстро в постель! Завтра для тебя будет нелегкий день, придется очень постараться, чтобы не выдать, как хорошо ты знаешь замок.
Драко с трудом сглотнул новообразовавшийся комок в горле и пробормотал:
– Я могу... то есть...
– Остаться здесь? Конечно да!
– отозвался Ремус, пожав плечами.
– Или ты посчитал, что я указал тебе тайные ходы только для того, чтобы предпочесть одиночество в холодной постели?
Драко медленно встал, слабо улыбнувшись, и, не раздумывая, направился к спальне. Но окончательно он успокоился только тогда, когда Ремус толчком уронил его на постель. Быстро развернувшись, он встретил раздевающий взгляд своего партнера, стоявшего перед ним подбоченившись. И тут взгляд юного вейлы стал дразнящим. Когда же Драко пробежал кончиком языка по своим губам, то в восторге услышал ворчание Ремуса:
– Ишь, соблазнитель малолетний!
И Драко был просто счастлив, когда Ремус шагнул к нему, а потом и устроился прямо между ног юноши. Взгляд мужчины не оставлял ни малейшего сомнения о том, чем они сейчас займутся.
* * *
Северусу пришлось почти тащить Люциуса до постели, предназначенной для них на грядущие месяцы. Затем мужчина принес зелье сна без сновидений, властно вручив своему вейле. Люциус смерил флакон в своей руке долгим взглядом, а затем встревожено спросил:
– Что произошло?
– Не знаю, - сухо ответил Северус.
– Я же говорил тебе, этот мальчишка - поистине наказание, и я его не понимаю... Мне казалось, что все изменилось, но, похоже, я обманулся!
– Я люблю его, - выдохнул Люциус.
– Мне нужны вы оба... Я хочу вас обоих...
– Понимаю,
– Тебе тоже нужно отдохнуть...
– Мне? Да ты что! Завтра у меня только первый, второй и четвертый курсы. Младшие позанимаются физически, и они быстро устанут, а прочие не настолько сильны в магии, так что они доставят мне не больше проблем, чем приготовление легкого энергетического зелья. Сейчас для нас важнее другое - нам нужно понять, что себе вбил в голову тот упрямец, что стал нашим третьим партнером...
Упрямый взгляд Северуса заставил Люциуса понять, что сегодня у него нет иного выбора, кроме как подчиниться, да и вообще, сил на сопротивление не было. Слишком уж сильно отдалась в нем реакция Гарри. Мужчине едва-едва хватило сил, чтобы взмахом палочки подготовиться ко сну, а потом он под внимательным взглядом Северуса выпил свое зелье. А тот в свою очередь проследил за тем, как устраивается в постели Люциус, и сам сел рядом. Некоторое время он смотрел на своего любимого вейлу, а затем, перед тем, как зелье унесло Люциуса в сон, обнял его и прошептал:
– Я найду решение. Ты не потеряешь Гарри.
«И я не потеряю тебя, - подумал он.
– И так же не потеряю этого демоненыша Поттера, так нагло отталкивающего Люциуса».
Переодевшись в более удобную одежду, которой для него оказался спортивные брюки и широкая теплая мантия, он чуть ли не по-кошачьи свернулся клубком на диване. Самое время обдумать все случившееся, все разговоры и перепалки, возникавшие за шесть миновавших лет во время общения с Гарри. Это нужно, чтобы попытаться понять его реакцию на случившееся сегодня. За эту ночь нужно попытаться распутать этот клубок непонятных фактов и найти решение.
* * *
В день начала занятий Гарри проснулся очень рано и конечно же не удивился, увидев, что солнце едва лишь поднялось над башнями Хогвартса. Спал он этой ночью очень мало, обдумывая случившееся прошлым вечером, стараясь разобраться, действовал ли он под влиянием минутного каприза, или же просто из-за желания оказаться равноправным партнером для Люциуса и Северуса.
Неспешно одевшись, он взял сумку, где находились его новые книги, пергамент, чернильница и перья. Парень собирался пройти в общую гостиную Гриффиндора, чтобы дождаться Рона и Гермиону и вместе с ними спуститься в Большой Зал. Ему просто хотелось, чтобы первый день их последнего года в стенах Хогвартса прошел как обычно.
Но едва он собрался выйти в коридор, как заметил записку, приколотую к стене апартаментов. На записке красовалось его имя. Гарри тут же узнал почерк Северуса и задумался: что тому еще нужно?
Скривившись, он открыл послание и начал читать:
Гарри.
Я хотел бы поговорить с тобой о вчерашнем вечере. Может быть ты присоединишься ко мне во время завтрака, или же этим вечером, после завершения твоих уроков?
С.