Преждевременный контакт
Шрифт:
– В этом есть логика.
– Яков Соломонович, - наконец заговорил ее спутник, и Лившиц подумал о том, что он впервые за эти две встречи услышал его голос. И этот голос действительно оказался голосом Марка.
– Марк, - непроизвольно вырвалось у него.
– Вы не ошиблись, это я.
Белолицый открыл дверь спальни и заглянул внутрь. Затем прошел к ванной комнате и сделал то же самое. Так он проверил всю квартиру и, не найдя ничего подозрительного, опять вернулся в гостиную, сев напротив
– Мы знали, что вам можно доверять, поэтому снова пришли сюда.
"Это когда-нибудь закончится?
– с досадой думал Лившиц, теребя край домашнего халата.
– Ну почему именно я? Ведь все уже разрешилось. Все они сказали мне свое "спасибо" и ушли. Вот пусть и дальше занимаются своими делами. Но без меня! Мне шестьдесят пять, и я в три раза старше их всех. Я старый больной человек и очень хочу покоя. Когда это все закончится, уйду к чертовой матери на пенсию. Забуду как кошмарный сон. Буду днями спать и читать..."
Он схватился за сердце.
– Вы слышите меня, Яков Соломонович, что с вами?
– Роза почти кричала, стоя над ним.
– Валерьянка там, - он указал на маленький шкафчик, рядом с большим книжным шкафом.
"Лучше бы они не приходили. Все так хорошо разрешилось. А ведь блондин догадывался, что они вернутся. Поэтому и потребовал, чтобы я позвонил, когда они появятся. Ну зачем они пришли? Эх, проницательный этот... О! Если сделать вид, что их не было? Но он же все узнает. Старый шлёмиль ты, Яков. Ты же знаешь - он все всегда узнаёт! Что же делать? Вот умру, тогда все и разрешится. Покойник забот не имеет".
Роза достала из шкафчика бутылочку с валерьянкой и подала Лившицу. Яков Соломонович дрожащими руками накапал необходимое количество в специальную ложечку и одним махом влил лекарство в рот.
"А может они больше никогда не придут? Конечно! Они уйдут, я позвоню и все. Я позвонил, а они больше не пришли. И ко мне вопросов нет".
Или валерьянка подействовала, или самовнушение, но эта мысль обрадовала его.
"Так и скажу. Они пришли, я позвонил, но они больше не появились. Моей вины нет ни перед ним, ни перед ними. Воистину, и кривыми ногами можно идти по ровной дороге".
Он оживился. На бледном лице появился румянец.
– Так чем могу быть полезен? Что вы, молодые люди, от меня хотели?
– Оживить Марка, - сказала Роза.
– Как, еще не все?
– Яков Соломонович округлил глаза.
Роза и Марк рассмеялись. Девушка показала на своего спутника.
– Сейчас он официально мертв. Но нам надо сделать так, чтобы это признали ошибкой. Надо вернуть Марка к жизни, и для этого нужна ваша помощь, как специалиста.
– Опять за рыбу гроши! А мое медицинское заключение?
– Медицинские документы явно подменены, и это легко доказать. На обгоревшем трупе
– И что я должен сделать?
– Если сделать анализ ДНК живого Кариди и содержимого его экстренного запаса Банка крови, то все встанет на свои места. Дадите новое заключение, что вот этот с корявым лицом действительно является инспектором Марком Кариди 2018-го года рождения, полным здоровья и сил. В общем, подтвердите, что это именно наш Марк, пожалуйста. Если согласны, приступим с завтрашнего дня.
– Тут такое дело... Но кто же позволит, Роза?
– Яков Соломонович напрягся.
Он повернулся к Марку.
– Марк, я не знаю, стоит ли... и как это сделать? Есть еще одно обстоятельство...
– Дорогой Яков Соломонович, - перебила его Роза, - вы только проведите экспертизу ДНК и все. В общем, сделайте все что нужно, а дальше мы сами. Хорошо?
Она говорила таким ласковым голосом, что казалось, вот-вот погладит Лившица по голове словно ребенка. Спорить с ней было бесполезно, и тот кивнул головой в знак согласия, опустил голову и смирился.
– Вот и ладно. А сейчас нам надо идти.
И уже в дверях, уходя, добавила:
– Будем завтра в это же время.
И закрыла за собой дверь.
Яков Соломонович держал потными руками телефонную трубку так близко ко рту, будто боялся, что сказанное им прохожие прочтут по губам.
– Это я.
Его голос дрожал и срывался. Он никак не мог побороть дрожь, бившую его изнутри. Одной рукой он держался за дверь телефонной будки, чтобы не упасть.
– Говорите, - услышал он голос в трубке.
– Они были у меня.
Возникшая пауза зазвенела в ушах. Она была не долгой, но за это время ручьи пота водопадами стекли с седых висков Якова Соломоновича.
– Так, хорошо. Когда?
– Сегодня... только что.
– Дальше.
– Это они...
Он сбивался, рука, держащая трубку, дрожала. Голос в трубке был спокоен.
– Это я уже понял. Вы же знаете, что мне надо?
– Да-да, конечно знаю.
Он немного помолчал, вытер пот вместе с накатившими слезами и, наконец, сказал в трубку:
– Они завтра будут у меня. В это же время.
И быстро положил трубку на рычаг.
– Я знаю одно, этот Губер имеет что-то такое, что очень нужно ей, - прокурор Новак опасливо огляделся по сторонам.
– Так, и что же это?
– сухо спросил блондин.
– Я думал, что вы знаете. Ну, мало ли, после той "большой чистки" я ничему не удивляюсь. Кто знает, что у них на уме... Я не знаю.
Прокурор развел свои маленькие толстенькие ручки в стороны, пожимая плечами.