Президенты RU

Минкин Александр

Мы – публика, которая изобретает телескопы и микроскопы как театральный бинокль – чтобы видеть все более прекрасные спектакли.

Мир – театр, люди – зрители, жизнь – понятна. А зачем смерть?

Смерть – иммунная система. Защита от зла.

Инженер, создатель атомной станции, атомной бомбы, баллистической ракеты, ставит «защиту от дурака». Чтобы глупое, случайное, ошибочное нажатие кнопки не привело к катастрофическим последствиям. И еще ставит самоуничтожитель (особенно на военную технику). Чтобы, если изделие полетит не туда, взорвалось с минимальным

ущербом для человечества.

Возможно, человеческая смерть – это защита от дурака.

Добро накапливается (здания, знания, книги, симфонии). Зло конечно. Оно разрушает, но злодей смертен. Если бы не смерть, людоеды (Гитлер, Мао, Атилла) убили бы планету.

Злодея тормозит мысль о смерти:

а) с собой не утащишь богатство;

б) вдруг там действительно спросится.

Страх смерти (и возмездия, ада) тормозит злодея. Сам он остановиться не может.

Получив бессмертие, он, как раковая клетка, сожрет всё и умрет с планетой.

Смерть создала цивилизацию. Человек научился писать, чтобы передать опыт. Будь он бессмертен – зачем? Можно вечно рассказывать у костра.

Смерть создает место молодым изобретателям. Живи вечно мастера копья и лука, они не дали бы возникнуть электричеству. Делай, как я, – вот слова взрослых, слова стариков. Все изобретения сделаны потому, что у нового никто не стоял над душой – не мешал изобретать.

Смерть (понимание ее приближения) толкает к благим мыслям, к благотворительности; с собой не унесешь. (Расчет верный. Помним купцов за то, что построили больницы, музеи.)

Смерть – спаситель от диктатуры. Кто бы ни пришел на смену Сталину (Мао и пр.), появляется шанс, что новый будет если не добрее, то хотя бы не столь удачлив в бесчисленных убийствах.

Если так, то уничтожение сначала моральных запретов, а теперь и физической смерти может вполне логично привести к уничтожению человечества (такого, к которому мы привыкли за тысячи лет).

Мысль, что некто собрался стать бессмертным и навечно затоптать если не все человечество, то хотя бы свою страну, – мысль эта не обсуждается (хотя сегодня это реальность, а не фантастика). Но даже если план Кощея Бессмертного станет широко известен, он не вызовет протеста в нашей стране.

В пьесе Шварца «Дракон» (и в фильме Захарова) показана важнейшая вещь – уверенность людей, будто ничего нельзя изменить. Уверенность, что рабство – вечно, а протест – безнадежен и смертельно опасен.

Похоже, Россия проигрывает будущее. Не в войне на Кавказе. Не в битвах за нефть и газ. Не в политических наперстках под названием «выборы». Россия проигрывает, сидя у телевизора. Пока одни взрослые делили, воровали, делали карьеру, копили миллиарды долларов, а другие взрослые тихо роптали, терпели и ужасались, – дети и тех и других сидели у телевизора. И Дракон залез в каждого, даже бедного, даже деревенского. Он влил цинизм, фальшь, жестокость – свои главные качества. А теперь – даже приди Ланцелот – дети не

услышат. Наушники, экран и пиво заткнули им уши, глаза и рот.

Государство заботится о детях. Угу, как птицефабрика. Правильное «ку-ка-ре-ку»? чистые перышки? Нет, это бройлеры, оцениваются на вес. Кого интересует, о чем они думают?

Кощею гарантирована покорность. Ему осталось купить таблетку.

P. S. Но не всё так мрачно. На всякого мудреца довольно простоты. И на всякого миллиардера тоже. Есть молния. От нее таблетка не поможет.

Послесловие

Началось когда-то с польской картошки, канадской пшеницы, новозеландского масла… Это до нас в 1960-х дошло уничтожение крестьянства, коллективизация 1920-х.

Потом – заграничная обувь, часы, трусы, телевизоры, мебель, джинсы, холодильники… Это до нас дошла индустриализация 1930-х.

Потом – заграничные автомобили, самолеты, почти все лекарства, медицинское оборудование, детские игрушки, велосипеды, музыкальные инструменты, даже сковородки, даже футболисты.

И вот уже оружие покупаем, корабли, беспилотники, в наших «МиГах» и «Сушках» электроника чужая… Это до нас дошла реформа.

И когда же до нас дойдет, что надо где-нибудь достать себе честного прокурора и умного президента. И тогда все остальное мы сделаем сами.

Эта власть над нами с 1991 года. Ей всего двадцать лет. Молодая Россия! «Я молодой либеральный президент!» – сказал недавно наш президент. А назначил нам либерала офицер КГБ среднего возраста. А офицера КГБ нам назначил пожилой пьющий член Политбюро ЦК КПСС, которого… А вот этого аппаратчика-самодура народ выбрал сам. (Не говорю «мы», так как ни разу ни за одного президента не голосовал.)

Если Путин придет в 2012-м на двенадцать лет – до 2024-го – то выйдет тридцать три года власти трех президентов RU.

Сколько за время их правления уже умерло? Сколько умрет?

Нам все время говорят, на сколько сократилось население. Это арифметика: умершие – минус; родившиеся и приехавшие – плюс. Но мы о другом. О человечках, которые не дожили до человеческой жизни, до человеческой власти.

Вот российская статистика смертей.

1991 год – 1 690 600

1992 год – 1 807 400

1993 год – 2 129 300

1994 год – 2 301 300

1995 год – 2 203 800

1996 год – 2 082 200

1997 год – 2 015 700

1998 год – 1 988 700

1999 год – 2 144 300

2000 год – 2 225 300

2001 год – 2 254 900

2002 год – 2 332 300

2003 год – 2 365 800

2004 год – 2 295 400

2005 год – 2 303 900

2006 год – 2 166 700

2007 год – 2 080 400

2008 год – 2 075 900

2009 год – 2 010 500

2010 год – 2 028 500

Итого с 1991 по 2010-й 42 502 900. Для них власть Ельцина – Путина – Медведева оказалась пожизненной. А за что? А ни за что. Попали под колесо истории.