Презумпция виновности

Шульгина Анна

— Ты думаешь, я приехала тебя проверить? — обиды не было, они слишком чужие, хоть и носят одинаковые фамилии и отчества.

— До этого ты сюда не возвращалась, — сестра тоже поднялась, но подходить не стала, встав рядом с кроватью матери.

— Наверное, и сейчас зря это сделала. Я не собираюсь спрашивать никаких документов. Ты же не работаешь, все время посвящаешь уходу за матерью, так что, естественно, имеешь право что-то потратить на себя.

— Зачем ты приехала? Показать,

кем стала, пусть и без нашей помощи? Чтобы мы посмотрели на твои шмотки и украшения?

Да уж, мужик не обратит внимания, а женщина сразу поймет, что это не бижутерия.

Если бы в её голосе был отголосок зависти или озлобленности, Софья сразу бы ответила в том же духе, но там было больше усталости и почему-то страха.

— Просто хотела увидеть вас. Это место, — она обвела глазами скромную, но идеально-чистую комнату. Почти стерильность. Значит, хоть что-то вынесла отсюда, сама Соня тоже страдала стремлением к подобной чистоплотности. Хотя, были ситуации, когда совсем не до неё, как тогда в лесу.

— Увидела?

— Да. Оль, если что-то понадобиться, скажи. Это не благотворительность, просто… — не договорив, Соня махнула рукой и, подхватив сумку, поспешила в прихожую.

— Подожди! — Ольга показалась, когда девушка уже обулась и взялась за дверную ручку. — Извини за все… И спасибо, что не бросила в беде.

— И вы меня простите, если что не так. Не бойся, я не собираюсь что-то менять.

— Ты ведь больше не приедешь? — женщина прислонилась к стене, скрестив руки под грудью и как-то съежившись.

— Нет.

Ольга только кивнула.

— Прощайте, — Соня аккуратно прикрыла дверь, и глубоко вздохнула, оказавшись в подъезде. Почему-то она представляла этот визит совершенно другим. Не таким ровным и безликим, более эмоциональным… Но здесь не было того, кому она могла бы предъявить требования или попросить объяснить что-то. Да и имела ли на это право… Пусть сам разговор с сестрой и, особенно, вид матери произвели гнетущее и подавляющее впечатление, но все равно на душе стало легче.

Наверное, стоило давно отпустить это все, просто перевернуть страничку и не возвращаться. Ведь готова же она простить Дану не менее обидные поступки, так почему не сделать так же с ними?

Теперь и кофе стал казаться каким-то безвкусным. А за окном ветер разыгрался ещё сильнее, заставляя тополь не только гнуться, но и кланяться. Пожухшая от летнего зноя трава в желтовато-красных подпалинах листьев канадского клена, растущего чуть поодаль. Соня могла, не глядя на улицу, рассказать, что и как там выглядит — не зря же последние две недели ходила сюда, даже садилась за один и тот же столик.

Интересно, а охрана здесь? За все это время она так и не

смогла заметить наблюдения, но оно точно было — несколько дней назад Софья немного простыла, и уже через пару часов Дан позвонил с требованием, чтобы она нормально лечилась, а не обходилась леденцами и каплями в нос.

Наверное, со стороны смотрелось совсем уж странно — живет в гостинице уже пятнадцать дней, почти не выходит за пределы квартала, разве что только немного погулять. Даже ни с кем не разговаривает.

— Привет. У тебя не занято?

Голос показался смутно знакомым, и Соня резко вскинула голову, рассматривая нарушившую её покой. Довольно короткие темные волосы, чуть взъерошенные ветром, почти черные глаза, чуть кривоватая улыбка на округлом смуглом лице.

— Алёна? А ты что здесь делаешь? — из-за долгого молчания вопрос прозвучал чуть хрипловато, отчего Софье пришлось прокашляться. — Конечно, присаживайся.

Девушка убрала сумочку с соседнего стула, освобождая место.

— Вообще-то я живу в этом городе, — Герман, устроившись рядом, размотала длинный сине-бордовый шарф и потерла немного покрасневшие пальцы. — Забыла перчатки.

— Бывает…

Особого доверия она у Сони не вызывала, как и абсолютное большинство людей, но и раздражения от присутствия Алёны тоже не было.

— Не ожидала встретить тебя тут. Особенно, если учесть, где мы последний раз виделись… — отловив официанта, Герман заказала себе чай. — По делам или просто отдыхаешь?

— Путешествую, — Соне надоело размешивать уже остывший кофе, но стоило поднять глаза, как Алёна понизила голос:

— Тебе официальную версию моего появления или правдивую?

— А они очень отличаются? — тааак… Ну, кто мог отправить к ней эту засланную казачку, понятно, но с какой целью? И почему она согласилась, ведь, насколько Маркевич знала, они с Даном если не на ножах, то и не в братско-сестринских отношениях.

— Существенно, — поблагодарив официанта за принесенный напиток и обхватив замерзшими ладонями горячую керамику, Алёна улыбнулась, но теперь уже по-настоящему. Искренне и как-то задорно, что Соня тоже не смогла сдержаться и ответила тем же. — Так с какой начать?

— Давай с официальной, — Маркевич немного наклонилась к собеседнице.

— Как ты себя чувствуешь?

Вопрос получился немного неожиданным, что и говорить…

— Нормально. Я так плохо выгляжу?

— Хорошо ты выглядишь, а если выспишься, вообще будешь красавицей, — Алёна сморщила нос и шутливо надула губы. — Нет во мне лицедейского дара. Тогда давай сразу к основному. Вчера мне позвонил… угадай кто?

— Мой муж.

Герман поперхнулась чаем.