ПРИБЛИЖЕНИЕ К ВЕЛИКОЙ КАРТИНЕ
Шрифт:
Идет Балда, сам не знает куда...
Старорежимные старухи говорили нам, чтобы мы, "дитятки", по этому поводу не тупили, и разъясняли нам: "дурак-то он дурак, русский человек, но умный. Гляди, как умников-то объегорил — царем стал и удача ему в любви. И все это ему за доброту, за верность и долготерпение. Безответный он, русский-то человек. И вздыхали. И мы понимали, что врут они: наверное, опять русский человек опростоволосился, и никогда уже не стать
Старине нами товарищи давали объяснения энергичные и категорические: мол, так и сяк — есть качества поважнее ума в классовом смысле, мол, в старинных сказках проводятся сопоставления на полном безыдейном уровне, хотя Иван всегда подается как пролетарий и безлошадник. И вообще, пора бы дать шкетам новую сказку, где Иван-дурак, сука, становится красным воздухоплавателем. Старшие наши товарищи уже умели курить и выражаться.
И на каком бы уровне этот вопрос ни рассматривался, утаивается одно абсолютное качество Ивана: он дурак не по сравнению с некими мудрецами-махатмами, он просто дурак. "Первый умный был детина, средний был и так и сяк, младший вовсе был дурак".
Моя бабушка мне объясняла:
— Дурак дураку рознь: одни дураки от кротости, от веры и от любви, другие от черта. Они ой какие умные — грудь вперед...
Бабушкино объяснение помогало мне в людях разбираться, когда я стал взрослым, но в детстве оно меня никак не вразумило, не наделило меня гордостью "от предков", как, скажем, грека. Иван-дурак, верти не верти, все равно оставался дураком.
А вот хорошие качества Ивана-дурака винят не люди добрые, не снисходительные батюшка с матушкой, не братья и сестры, не соседи, а всевозможное волки, медведи и чаще всего кони: конь вороной, конь белый, красный конь, конь в яблоках.
Животные не спят. Они стоят
Над миром каменной стеной.
И никто из крупнейших мировых специалистов по мифологии и фольклору не объяснил этого феномена. Ни англичанин Джеймс Джордж Фрезер, ни француз Жорж Дюмезиль, ни Владимир Яковлевич Пропп, ни даже академик Владимир Яковлевич Рыбаков.
А между тем слово "дурак" стало самым популярным и чаще других произносимым словом в общественных взаимооценках, в нашем горячем быту и в любви.
Обратимся же к сказке.
Оказывается, у всех индоевропейских народов, более того, почти во всем мировом фольклоре распространен сюжет о младшем брате — естественно, глупом по своему возрасту, но не более того, который благодаря своему мужеству, благородству, чувству долга и доброте всегда берет верх над своими хитрыми сластолюбивыми братьями.
Коротенько: протоиндоевропейские людские сообщества делились на три сословия, или три варны. Слово "варна" означает цвет. Белые —
Цвета древних сословий сохраняется у индоевропейских народов и по сей день в их государственных флагах.
И вот однажды эти глупые отроки, эти добрые молодцы, ничего не умеющие, но много хотящие благодаря оружию и нетерпению, берут верх над умными и умелыми. Какой конек-горбунок им помог, какая жар-птица? Но именно с этого момента общество становится не сословным, а классовым.
В нашей же теме по-прежнему остается загадкой словесная связка Иван-дурак, поскольку в жизни-то, не в сказке, распространяется она на все русское население поголовно, и на царя, и на царицу.
Рассмотрим эту связку повнимательнее и поймем, что имя Иван мы можем тут же отбросить как библейское христианское, а связка имеет весьма древний возраст. И слово "русский" тоже до поры до времени отодвинем, полюбуемся только словом "дурак". Вглядимся в него попристальнее, повнимательнее со всем уважением к слову. Пусть-ка оно засверкает, как сверкает драгоценный камень.
Отбросим же предвзятости и окончание "к" — знак существительного мужского рода.
"Дура".
В латинском языке слово "дура" означает "суровый". "Дура лекс, сэд лекс" — закон суров, но это закон. В литовском языке "дура" означает "бурно, стремительно". В греческом — "стремительный, напористый". В древнегреческом: "Бурная, стремительная сила".
— Правильно: сила есть — ума не надо, — сказал бы по этому поводу мой ясноглазый друг.
Но он не сказал. Лишь вздохнул. И загорелись его глаза огнем надежды.
А в чем эта надежда? В том, что вот сейчас, сразу же, наш русский народ изменит свое отношение к слову "дурак" как "глупец" и возгордится тем, что он есть "бурная, стремительная сила"? Эту "бурную силу" мы имеем право истолковать как постоянную способность к подвигу и самопожертвованию. Но не хватит ли жертвовать собой и совершать подвиги во имя всех, кроме самих себя?..
Итак, слово "дурак" стопроцентно принадлежит сказке, но на те же сто процентов принадлежит оно и нам — русским людям. Из этого следует, что мы недокопали, недодумали — не разглядели его самой глубинной сути.
"Ду-ра..." — слово составное.
Прежде всего, "ду" — это два. Мы даже и не представляем, какое исключительное значение имели: числительные для древнего человека. Разве же это не чрезвычайно важно для стаи, кто идет за вожаком? Кто — вторым, а кто — третьим?