Прибытие на Марс

Беров Иван

– Я не нарочно, – слова оправдания плохо звучали на пересохшем языке, – возможно, Вы завысили уровень гравитации. Ну и я сорвался.

Грозный и великий Зул-ка-Ред встал в полный рост и выпрямился. Его красные глаза заблестели, а голос сошел до хрипоты:

– Я тебя учу использовать свои силы, а не обращаться к тому существу, которое сидит внутри тебя! – в гневе выкрикнул гайрат.

– Но какая разница! – продолжал упираться ученик. – Я всё равно выиграл! Какая разница, как достигать победы? Нас учат драться, а как мы добудем победу – это наше дело. Ведь мы готовимся к войнам, а в войне никому нет дела до жалости и правил. В жизни всегда выживает сильнейший! Разве не этому меня упорно учат инструкторы по уставу и тактике? Рациональное мышление – это не просто экономия сил и средств – это еще и кратчайший и верный путь к победе!

– Довольно!!! – поднял свою мощную

руку Зул-ка-Ред в жесте, приказывающем замолчать. – Идиоты из бункера, – проворчал он в адрес неизвестных лиц. – Они думают, что всё можно уложить в одну формулу. Глупцы. Они забыли, в каком веке они живут. Забыли о том, что дает им право командовать другими. Что привело их на эти забытые всеми пески Джандера. Иногда ход мысли сильнее металлизированного панциря и наращенных мышц и сухожилий.

В одно мгновение великий мастер оказался в центре зала. Затем медленно поднял голову и посмотрел в потолок. Мощно вскинул руки и затем стал медленно разводить их в стороны. Словно по его сигналу весь зал стал заполняться ярким светом, по полу прокатилась небольшая вибрация, а под потолком полевые усилители стали так быстро накапливать энергию, что, казалось, всё сейчас взорвется. Окружающий мир стал меняться: стены просторного зала начали медленно таять, как будто их постепенно стирала рука невидимого художника. Вместо пустынных песков Джандера открывался красивый горный пейзаж. У Сари возникло ощущение, будто всё вокруг него стало живым. Потоки воздуха стали густеть, образуя некое подобие водяного пара. Дышать становилось всё труднее и труднее; вот уже темные пятна перед глазами, тяжесть во всем теле, ноги стали подкашиваться. Но вот опять в миг всё прошло – зрение восстановилось, сознание стало ясным, дыхание пришло в норму, вернее, Сари теперь не нуждался в воздухе, по всему телу прошла приятная теплая волна, которая давала телу новую жизнь. Сари чувствовал эту перемену. Он стал выше, сильнее, а тело окрепло так, что чудовищного размера мышцы едва не разрывали прочную стальную ткань костюма. Это ему доставляло самое большое удовольствие – вдруг почувствовать свою силу и вырасти над другими существами, которые до этого были такие же, как ты. Да, упоение властью – вот главная прелесть метаморфизма. Жажда славы многим затемняет голову, но, как и любой другой наркотик, это шикарное чувство может стать последним, что испытывает человек, пусть даже генетически измененный. Его лицо всё еще было человеческим и сохраняло черты ученика Сари. Однако даже на нем можно было увидеть отражение испытываемого удовольствия от трансформации. Вот волна генетического превращения достигла головы. Всё лицо закрылось черно-серым туманом, плотным облаком окутавшимся вокруг головы.

Зул-ка-Ред всё это время находился рядом и с отвращением наблюдал за теми возможностями, которые демонстрировал его ученик.

– Проклятые генетики, – непроизвольно вырвалось у гайрата при виде того арсенала брони, шипов и панцирей, которыми изобиловало трансформированное тело некогда бывшего человека.

Как раз компьютерная система телепортировала учителя и ученика на вершину одного из горных пиков Джандера, находящихся во многих километрах от цитадели. Вокруг были только завывания ветра и крики каких-то существ, обитавших в горных пещерах.

Сари в считанные секунды изменился до неузнаваемости. Вместо нормального человека стоял огромных размеров монстр. Ростом он был выше Зул-ка-Реда на целый метр; тело всё сплошь было покрыто панцирями, украшенными специальными шилообразными наростами. На плечах, локтевых и коленных суставах костяные наросты были намного толще, чем на остальных участках тела. Панцирный покров не скрывал огромного размера бицепсов и мышц, которые при малейшем движении картинно напрягались и перекатывались. Голова монстра выглядела как у огромного паука: четыре пары глаз, горевших ярким желтым огнем; вместо губ две пары прочных хитиновых суставов, закрывавших зубастую пасть. А поверхность черепа покрывало какое-то особое синтетическое вещество, сделанное специально для мутаций подобного типа. Но самое ужасное оружие, которым обладало мутировавшее существо – это кулаки. Каждый кулак был непропорционально большой, а наружный покров, также как и голова, отблескивал странным светом. Всё говорило о том, что перед великим гайратом стоит не просто ученик, а настоящее смертоносное оружие.

– Хорошо хоть, что рук всего две, – чуть слышно произнес Зул-ка-Ред.

Монстр взревел и победно задрал кверху голову, раскрылись четыре хитиновых скобки, и громкий рык вырвался из чудовищной пасти. Всё-таки монстр услышал слова своего учителя.

Но гайрат не стал нападать первым, несмотря на большое желание поразить противника в самый неожиданный для него момент. Вместо этого старый мастер занял оборонную позицию, отведя назад правую руку. То, что

несколько минут назад было Сари, в один миг устремилось к гайрату, расставив свои опасные руки так, словно собиралось заключить Зул-ка-Реда в последние объятия. Мастер был точен: прыжок, переворот в воздухе и точный удар в голову монстра. Однако метаморф так же быстро сгруппировался и успел перехватить руку мастера. Но вместо болевого приёма монстр просто выпустил кулак гайрата, оттолкнув того на несколько метров. Зул-ка-Ред был в ярости, но не показывал этого. Еще никто, даже метаморфы, не играл с ним! Но метаморф не проявлял заботы об учителе: Зул-ка-Ред находился почти на самом краю выступа. Краем глаза гайрат успел увидеть небольшие тучки облаков далеко внизу и расплывчатые очертания синих птиц. На какой-то миг у великого мастера перехватило дыхание; пальцы рук стали конвульсивно сжимать край выступа, чтобы не дать гайрату упасть вниз. Но это была лишь секундная слабость, а такое всегда быстро проходит. И вот, спокойно встав на ноги, изобразив свою клыкастую улыбку, гайрат сделал два движения – влево и вправо. Но с такой скоростью, что перед глазами метаморфа был только расплывшийся образ мастера. Зул-ка-Ред заметил замешательство в глазах метаморфа и решил провести атаку. Сари так и не понял причину своего поражения. Просто в один миг его несколько раз сильно ударило в живот, как раз между валиками мышц. По телу монстра прокатилась волна боли. Еще удары под ребра и коленное сухожилие. А затем что-то подняло Сари в воздух и бросило на твердую поверхность камня. Поверженный ученик всё это время не отрывал взгляда от того места, где стоял Зул-ка-Ред. Гайрат не совершил ни одного лишнего движения! Сари был поражен. Это казалось ему невозможным.

В один миг тело Сари приняло истинный облик – обычного человека, которого холодный ветер пронизывал до костей. Исчезающее тело монстра забрало с собой боль и ярость, но воспоминание осталось. Сари испуганно смотрел на улыбающегося Зул-ка-Реда, который спокойно рапортовал по спутниковой связи об их местоположении. Видя беспомощность своего ученика, старый мастер подошел к нему и сказал кульминационную фразу:

– Всё в бою определяется способностью мыслить и скоростью мысли.

Сари выглядел еще более беспомощным, а Зул-ка-Ред возвышался над ним как гора и громко смеялся. Урок по обороне, а точнее урок жизни, в очередной раз оказался выигранным старым учителем. Зул-ка-Ред заранее знал исход. А его красные, всё ненавидящие глаза сверкали так, словно светились ярким светом.

– Запомни это! Ученик!

Весенний ветер легко обдувал жилистое тело мутанта, помогая уставшим от тренировок мышцам снять напряжение.

– Сэйкен, нукитэ, удар пальцем, – шестирукое создание пыталось отточить свои навыки контактной борьбы.

Собирая из своих плотных пальцев затейливые переплетения, Стиго с точностью отбойного молотка наносил удары голыми руками по гладкой мраморной плите. Двадцатисантиметровый снаряд все еще держался и никак не желал поддаваться упорным стараниям тренирующегося бойца. Пальцы уже начинало слегка покалывать в суставах – следствие того, что при каждом ударе мрамор давал сдачи.

Постучав по снаряду еще пару раз, Стиго злобно скривил свои губы в обиженной гримасе:

– Как только у них это получается – хоть убей, не пойму. Да и зачем такому герою, как я, знать все эти трюки.

Мутант собрал из каждой пары рук что-то вроде кольца, сведя объемные кулаки на середине живота.

– Вот это сила, – похвалил собственное тело Стиго, когда ощутил напрягшиеся внутри массивного торса валики тугих мышц. – Хоть сейчас можно идти на соревнования по бодибилдингу, но только вместе с моими небольшими пистолетиками, – с этими словами шестирукое создание подошло к длинному деревянному столу, на котором лежали шесть блестящих пистолетов системы «Шмель».

Тридцатисантиметровые оружия ароматно пахли запахом оружейного масла. Обладавшие блестящим черно-фиолетовым цветом с серой гравировкой по периметру рукоятки, эти орудия также имели повышенную скорострельность, увеличенную силу удара и удлиненную на пять патронов обойму. Накинув на голое тело кожаную кобуру, сшитую специально по индивидуальному заказу, Стиго ловко водрузил в каждое из шести гнезд по «Шмелю» и, подражая героям древних фильмов о ковбоях, повернулся в сторону ненавистной мраморной плиты.

– Значит, хочешь по-плохому. Что ж, я не возражаю!

Шесть рук молниеносно выхватили огнестрельные орудия, и в течение нескольких секунд десятки выстрелов оглашали шумным эхом все помещение.

Разрывные патроны с конусообразной заточкой превратили грозный монолит в кучу мелких осколков, оставив после своей работы у ног мутанта кучу серебристых гильз.

Обойма опустела, и пружинный механизм, повинуясь встроенному лично Стиго автомату, выплюнул из нижних частей рукоятей пустые кассеты от обойм.