Приданое Эсмеральды (Виски Бич)
Шрифт:
За второй чашкой кофе с рогаликом он открыл файл с текстом романа, над которым работал, и с головой погрузился в сюжет. Между тем над морем медленно вставало солнце.
Эли потянулся за бутылкой «Маунтин дью» и двумя последними печеньями, когда дверной звонок, которым никто не пользовался, издал первые ноты из любимой мелодии бабушки – «Оды к радости».
Эли, не торопясь, закрыл файл, убрал недопитую бутылку газировки в холодильник и лишь затем, под аккомпанемент все той же мелодии звонка, прозвучавший во второй раз, спустился вниз.
Он ожидал увидеть на пороге полицейского. Он ожидал увидеть
Тот из двух, что помоложе – короткая армейская стрижка, квадратное лицо, голубые глаза и поджарое тренированное тело завсегдатая спортивного зала, – показал ему свой полицейский жетон:
– Эли Лэндон?
– Да, это я.
– Моя фамилия Корбетт. Я из полиции округа Эссекс. Детектива Вулфа из Бостона, надеюсь, вам представлять не надо.
– Да, мы встречались.
– Мы хотели бы войти и поговорить с вами.
– Хорошо. Входите.
Действуя вопреки рекомендациям адвоката, Эли отступил назад, пропуская в дом незваных гостей. Он принял решение. Черт побери, он ведь и сам адвокат! И отлично понимал, что стоит за словами «Ничего не говори, позвони мне, отсылай все вопросы ко мне».
Однако сам он жить по таким принципам не мог. Не мог да и никогда не будет. Поэтому он провел полицейских в гостиную.
В ожидании такого поворота событий Эли уже успел разжечь в камине огонь. Сейчас тот горел ровно, выделяя приятное тепло, отчего обставленная произведениями искусства и антиквариата комната казалась еще более уютной. Высокий потолок способствовал тому, что свет свободно лился в большие окна, из которых открывался вид на сад, где на ветру покачивались зеленые стебли нарциссов с единственным дерзким желтым цветком.
На миг Эли ощутил себя сродни этому цветку – отважным, без страха смотрящим в будущее и готовым явить миру свой истинный цвет.
– Ну и домина! – прокомментировал Корбетт. – Впечатляет снаружи и не меньше впечатляет внутри.
– Дом – это место, где можно повесить шляпу. Если он у вас есть, разумеется. Прошу садиться.
Эли как будто включил аппарат внутреннего сканирования. Ладони не липкие, пульс нормальный, горло не пересохло. Хорошие признаки.
И все же, видя перед собой бульдожью физиономию Вулфа и пристальный взгляд его карих глаз, Эли не мог избавиться от беспокойства.
– Мы не станем напрасно тратить ваше драгоценное время, мистер Лэндон, – произнес Корбетт и, придирчиво осмотрев комнату и ее хозяина, сел. – Вы наверняка слышали о недавнем несчастном случае.
– Я слышал, что вчера возле маяка было найдено тело.
– Верно. Полагаю, что вы были знакомы с покойным. Это Кирби Дункан.
– Нет, не был. Не имел чести лично встретиться с ним.
– Но вы наверняка о нем слышали.
– Знаю только, что это был частный сыщик из Бостона, который наводил здесь обо мне справки.
Корбетт вытащил из кармана блокнот. Эли прекрасно знал: блокнот – элемент психологического давления и редко служит своей главной цели.
– Это правда, что вы заявили полиции, что, по вашему мнению, именно Кирби Дункан незаконно проник в ваш дом в четверг вечером?
– Это была моя первая мысль, когда я узнал о взломе. Да, я назвал его имя полицейскому, с которым разговаривал, – мистеру
– Должно быть, вас здорово разозлило то, что он проник к вам в дом и все перевернул вверх дном.
Вежливого обмена вопросами и ответами не будет, подумал Эли и перевел взгляд на Вулфа.
– Согласен, это меня не слишком обрадовало. Более того, мне было любопытно узнать, кто нанял этого человека для слежки за мной.
– Самый простой ответ на такой вопрос: кому-то понадобилось собрать о вас информацию, узнать о ваших поступках и намерениях.
– А самый простой ответ на это: работать и заниматься домом, пока не восстановится моя бабушка. Поскольку Дункан вряд мог сообщить своему клиенту или клиентам больше, чем то, что я сейчас сказал вам, то мне остается предположить лишь одно: они напрасно потратили свои деньги. Но это их личное дело. Меня оно не касается.
– Дело об убийстве вашей жены, мистер Лэндон, все еще остается открытым. Вы по-прежнему в списке подозреваемых.
– Да, я в курсе. Как знаю и то, что вы бы не прочь увязать меня с расследованием нового убийства.
– Разве кто-то говорил о каком-то втором убийстве?
Вот же самодовольный ублюдок, подумал Эли, но постарался ответить спокойно, не выдавая истинных чувств:
– Вы полицейский, ваше дело – расследование убийств. Если бы вы считали смерть мистера Дункана несчастным случаем, вы вряд ли пришли бы ко мне. Из чего следует, что Дункан был убит или есть подозрение в насильственной смерти. Я раньше работал адвокатом и знаю, что к чему.
– Да, верно, вы знаете все ходы и выходы.
Корбетт поднял руку.
– Мистер Лэндон, вы можете подтвердить ваше точное местонахождение между полуночью и пятью часами утра в пятницу рано утром?
– В пятницу утром? Я уехал в Бостон в четверг. Я был у моих родителей, когда мне позвонили и сообщили о взломе. После этого я сразу же выехал домой, в Блафф-Хаус. Если не ошибаюсь, я вернулся в половине двенадцатого, во всяком случае, еще до полуночи. Точное время назвать не могу. Я поехал к Эйбре… Эйбре Уолш. Это женщина, на которую напали здесь, в моем доме.
– А что она делала в нем в ваше отсутствие? – осведомился Вулф. – Насколько вы близки с ней?
– Приношу извинения, мистер Лэндон, – поспешил загладить грубость коллеги Корбетт. – Вы можете сказать нам, что мисс Уолш делала в вашем доме?
– Она вот уже пару лет делает в доме уборку по распоряжению моей бабушки. В тот день она находилась здесь с той же целью. Вернувшись к себе, она подумала, что оставила окна открытыми, и решила проверить, потому что начиналась гроза. Я полагаю, вы уже разговаривали с ней, но все равно повторю это специально для вас. Зная, что я в Бостоне, она вернулась в мой дом, проверить окна и оставить приготовленную для меня еду.