Придон
Шрифт:
Он потемнел, любое воспоминание о Скилле причиняло боль, Аснерд кивнул:
– Он самый. Мог бы отсидеться, это ж не его дело выходить и драться в поле. Что-то его кольнуло, вышел! Красиво дрался, красиво погиб.
– Сообщим родителям, – крикнул в ответ Придон и, пришпорив коня, с топором во вскинутой руке понесся вперед.
Аснерд задумчиво смотрел вслед. Придон как будто не сомневается, что возьмут и Куябу. Не пора ли сказать, что на совещании крупнейших военачальников Вяземайт уже предложил у стен Куябы ограничиться богатым выкупом?
И что военачальники уже согласились?
Глава 26
Придон
Впереди послышались крики, проклятия, звон железа и ржание испуганных коней. Придон не поверил глазам, впереди отступал, пятясь, целый артанский отряд, а их гнал, теснил и повергал огромный, как пещерный медведь, воин в темных доспехах и на темном, как ночь, коне. Артане, среди них Придон узнал известных героев, тщетно пытались защищаться, но с каждым ударом меча куява вдрызг разлетались щиты, а следующим ударом он рассекал противника до седла.
На него удары сыпались со всех сторон, но толстые, как черепаший панцирь, доспехи выдерживали, шлем сплошной, с узкой прорезью для глаз. Придон пришпорил коня, закричал издали страшным голосом:
– Эй, богатырь!.. А не сразиться ли тебе с равным?
Куяв сразил еще одного, кровь брызнула тугими струями, в воздух взлетела срубленная по плечо рука с топором в кулаке, затем огромная голова в бронзовом шлеме повернулась в сторону Придона.
– Ах, – прогремел могучий голос, – наконец-то мне повезло… Сам Придон!
Придону голос показался знакомым, он крикнул:
– Ты знаешь мое имя, назови и свое, чтобы знать, кого оплакивать родне!
– Ты меня уже встречал, – прорычал великан. – Меня зовут Дунай! Я тот, кто вобьет тебя в землю по уши…
– Хвались громче, – ответил Придон сдержанно. Хотелось тоже выкрикнуть что-то обидное, но удержал страх, а вдруг не сумеет одолеть сильнейшего богатыря Куявии. – Если ты мужчина, постарайся не бежать… сразу.
Дунай захохотал, остальные воины уже отбежали и, встав в круг, смотрели на двух богатырей. Придон принял первый удар на щит, сам замахнулся топором. Дунай с легкостью парировал, его щит даже не дрогнул в могучей руке.
– Ты уже подрос, волчонок, – крикнул Дунай одобрительно.
– А ты стал еще болтливее, – отрезал Придон.
Он пропустил сильнейший удар, все тело тряхнуло, в глазах Дуная мелькнуло удивление. Придон понял по его глазам, что надо бы свалиться без чувств под копыта, явно Дунай бил очень сильно, и, воспрянув, сам начал наносить удары, частые, неприцельные, заставляя Дуная то подставлять щит, то парировать мечом.
Примолкшие было артане начали радостно вскрикивать, куявы подбадривали своего героя, стучали в щиты. Дунай наконец озверел и перешел в нападение. Некоторое время они, не сдвигая коней с места, обменивались ударами. Придон чувствовал себя все увереннее, его удары становились все сокрушительнее.
Наконец он улучил момент, принял
Придон торопливо покинул седло, Дунай от удара оземь пришел в себя, глаза распахнулись. Он попробовал привстать, но в горло уперся острый нож, Придон держал рукоять, голос дрожал от ярости:
– Сдаешься?
Дунай прорычал:
– Нет.
– Что? – переспросил Придон.
– Прочисть уши, – рыкнул Дунай. – Я не сдаюсь артанскому псу!
Придон с трудом удержался от бешеного желания вонзить острие в горло по самую рукоять, выкрикнул:
– Что, артанскости восхотелось? Никогда не станет куяв артанином!..
– Не болтай, – сказал Дунай хрипло. – Какие артане все болтливые… Сколько вас здесь, рабы?
Придон обвел взглядом собравшихся.
– Достаточно, – ответил он. – Если дашь слово, что руки развяжет только достойная Дивиния, я отпущу тебя… Все-таки мы вместе дрались против Янкерда, я это помню. Но во второй раз нам лучше не встречаться. Один из нас точно останется плавать в крови.
Дунай смотрел снизу вверх, замедленно кивнул.
– Хорошо, – сказал он глухим голосом, – даю слово.
Он медленно поднялся, заложил руки за спину.
Придон выдернул свой ремень, сделал шаг, остановился.
– Нет, – сказал он, – руки вперед. Тебе надо будет управлять конем.
Артане неверящими глазами смотрели, как Придон связал могучие руки куявского исполина тонким ремешком, помог ему взобраться в седло его черного жеребца. Кто-то вскрикнул:
– Он же куяв!.. Отъедет чуть и сам же разорвет ремень! Придон, не обращая внимания на возглас, сказал громко:
– Только достойная Дивиния, что единственная во всей проклятой Куябе была добра ко мне, может развязать этот ремень!.. Все, езжай!
Дунай ударил жеребца пятками в бока, тот оскорбленно заржал и понесся в галоп. Артанские воины непонимающе смотрели на своего тцара. Один сказал непонимающе:
– Зачем?..
Придон бросил раздраженно:
– Подумай. Если догадаешься, станешь десятником. А то и сотником.
Венька, молодой боец из десятка Кремня, дрался храбро, умело, хотя для него это вообще был первый бой в жизни, только два дня назад прибыл с Пругом, младшим братом Ральсвика, из Артании.
В одной схватке потерял копье, дрался топором, но один из куявов сумел разрубить топорище. Венька успел вцепиться ему в руку. Оба рухнули на землю, тяжелые доспехи подвели куява, а Венька, отобрав меч, с силой вонзил его обеими руками в узкую щель между латами и шлемом.
Куяв захрипел, потоком хлынула алая кровь. Венька поднялся уже с мечом, конь подбежал на знакомый свист, и Венька, прыгнув в седло, ринулся в сечу с мечом в руке. Дрался почти весело, поверив в свои силы, меч страшно и красиво блистал в его мускулистых руках: с длинным лезвием, рукоять украшена рубинами, а вдоль лезвия бегут и мерцают красивые полосы голубого огня.