Придонье
Шрифт:
"Если это кабинет правой руки мэра, то мэр, наверное, использует личный бункер."
Кроме Балу, Яра, Кота и Филина, в кабинете находился Пётр Аркадьевич, которого Ярик видел вчера в институтском убежище и ещё один вояка в камуфляжном комбинезоне.
— Господа, вы отобраны для важного задания, — начал Пётр Аркадьевич. — Наш агент сообщил, что в Цимлянске готовится теракт с целью свержения существующего правительства Волгодонска. Вы были отобраны для проведения официального расследования.
— Почему мы, а не ваши хвалёные миротворцы? — спросил Кот.
— Миротворцы — военные,
— И что мы делать должны? — поинтересовался Филин.
— Вы будете проводить досмотры общин, изучать людей, живущих в них. Рано или поздно террористы выдадут себя.
— Почему расследование не может провести ваш агент? — спросил Балу.
— Он работает под прикрытием, ему нельзя себя обнаружить, но он будет оказывать вам кое-какую помощь.
— А что, если террористы уже знают о нашей миссии? — подал голос Кот.
— Кроме участников Совета, никто не знает о вашем задании. Совет обещал не говорить горожанам во избежание паники. Они оповещены о вашем приезде и будут оказывать вам необходимую помощь.
— А что, если участники Совета и являются террористами? — предположил Яр.
— Такую возможность исключать тоже нельзя, поэтому будьте настороже. Ещё вопросы?
— Да, — Кот оторвался от раздумий, в которые погрузился пару мгновений был погружён целиком и полностью. — Это кто?
Красноярец указал на широкоплечую фигуру солдафона, сидевшего в тёмном углу и не проронившем ни слова за всё время брифинга.
— Это командир вашей группы. Его позывной Соболь. Он будет осуществлять связь между вами и агентом. Если вопросов больше нет, можете идти отдыхать. С этого момента вы — официальные дознаватели Волгодонска.
После брифинга бродяг проводили в гостевой блок, где им была выделена комната. Соболь, дав указание в семь ноль-ноль быть в тамбуре, оставил новоиспечённых беженцев.
Остаток дня беженцы ели, пили, играли в карты, обменивались историями и анекдотами. Балу рассказал о своей жизни в разных общинах Нового города и о том, как несколько лет участвовал в подпольных боях без правил, чтобы хоть как прожить в изменившемся мире. Кот, как оказалось, выходец из колоний Красного Яра, где так же, как и в Цимлянске фон не очень высокий. Он рассказывал своим товарищам, как красноярцы выходят на охоту в степь, и каждый мужчина достигший двадцати лет должен был побывать на своей первой охоте. Филин, живший на Атоммаше, повествовал о нелёгкой жизни тамошних рабочих, но, несмотря на тяжести труда в мастерских, атоммашевцы относятся к своим соседям по убежищу, как к собственной семье. Когда пришла очередь исповедаться Яру, бродяга рассказал о своём участии в Войне, потере отца и не тяжкой жизни в клане.
Ближе к вечеру беженцы наговорились и стали укладываться спать. Перед сном Балу и Кот решили сыграть в "дурака". Бродяга
Глава 3. Мы поедем, мы помчимся на оленях утром рано
Небесное светило медленно поднималось из-за горизонта, разгоняя ночную тьму. Лучи света распространялись по земле, открывая взору каждый уголок полумёртвого города.
Несмотря на ранний час, пятеро "беженцев" стояли в тени здания вокзала в ожидании своего транспорта. Вокзал — автономное содружество, которое формально не подчиняется властям Старого и Нового города, поэтому без вопросов перевозит беженцев в Цимлянск, на чём не плохо наживается. Наконец, водитель старенького ПАЗа подошёл к своему бронированому транспорту с непонятной платформой, по краям которой проходили металлические перегородки, на крыше и стал подзывать клиентов.
— Эй, народ, — кричал он в самодельный рупор. — Кому хочется попасть в Цимлу — подходи сюда.
Пятеро путников во главе с воякой Соболем подошли к водителю. На вид ему было лет под шестьдесят, одет был в старую спецовку, из-под которой выглядывала горловина серой водолазки.
— По чём проезд, командир? — деловито спросил Соболь.
— Полтинник с носа. — хрипло сказал он.
— Многовато. — попытался сбавить цену Балу.
— Можно и бесплатно. — неожиданно сказал водитель.
— Да ну? — Балу сразу оживился.
— Ага, пешочком. — хитро заулыбался водитель.
Немного подумав, Соболь отсыпал пять "чириков" водителю и забрался внутрь салона. Четверо его подчинённых последовали его примеру и тоже забрались внутрь после оплаты проезда.
Боясь, что в неприметном беженце кто-то распознает бродягу, Яр натянул капюшон своей серой ветровки почти на глаза и постоянно высматривал кого-то знакомого в толпе вокзальных. Благо никто из вокзальных друзей бродяги так его и не увидел. Конечно, можно было бы соврать, что ему надоело жить в Волгодонске, но отчего казалось, что эта ложь врядли сработает.
Салон старенького пассажирского автобуса малость изменился: кое-где вместо сидений находились небольшие столики, в конце салона, у стены, вместо ряда сидений стояла койка, окна были забраны решётчатыми шторками, а на потолке, в том месте, где находится люк, была закреплена складная лесенка. Судя по всему, она помогла забраться на крышу через переоборудованный люк на ту самую платформу. Кроме пятерых подставных беженцев в салон зашли ещё трое настоящих. Бледные, осунувшиеся беженцы постоянно сутулились и бегло озирались. Похоже всё-таки не всем хорошо живётся в городе.
Водитель ждал ещё клиентов примерно минут пятнадцать, но, так никого и не дождавшись, решил везти набравшихся клиентов. Он забрался в кабину и завёл двигатель. Через пару мгновений к автобусу подбежал какой-то паренёк в плащ-палатке и карабином в руках. Он подбежал к металлическим скобам, приваренным к корпусу с боку, и поднялся по ним на платформу на крыше.
— Это что, штатный снайпер? — спросил Балу.
— Вроде того. — ответил водила, который настраивал зеркала заднего вида. — Мало ли что в дороге приключится.