Приезжайте: у нас смертельно опасно
Шрифт:
– Какая вопиющая безнравственность! И во всем виноваты вы, мистер Уолтон! Превратили приличную гостиницу в дом свиданий!
– Миледи, миледи, – попытался остановить ее сэр Уильям, но безуспешно.
– Эта… женщина должна немедленно съехать! – постановила дама, кивая на миссис Барнетт. – Иначе уеду я. И тогда вы сильно пожалеете, мистер Уолтон: я так ославлю ваш вертеп, что сюда больше никто и никогда не приедет, а сами вы кончите свои дни в работном доме.
Несчастный Уолтон не осмеливался промолвить ни слова в ответ и только заламывал руки в умоляющем жесте. Растерянная Патрисия заметила краем глаза, как в холле появился незнакомый высокий мужчина в светлом костюме, очевидно, тоже постоялец. Никто не обратил на
– Вы достаточно оскорбляли меня, миледи, – щеки женщины пылали, но говорила она не повышая голоса. – Больше я не доставлю вам такого удовольствия.
– Вы смеете говорить со мной в подобном тоне?! – поразилась та.
Дама приложила одну руку к своему внушительному бюсту, а другую отставила в сторону, опираясь на зонтик, – и стала похожа на статую адмирала Нельсона на одноименной колонне, только в ее женской ипостаси. Было понятно, что она собирается разразиться речью.
– Миссис Барнетт! – взмолился хозяин. – Пожалуйста, не ссорьтесь с леди Кларк!
– Я не намерена ни с кем ссориться, мистер Уолтон, – женщина подняла на него блестящие от гневных слез глаза. – Будьте спокойны: я уеду отсюда завтра же. Я немедленно иду собирать вещи.
Гордо вскинув голову, она удалилась. Патрисия обвела присутствующих беспомощным взглядом: ее дядя озадаченно поднял брови, хозяин с опаской косился на леди Кларк, мужчина в светлом костюме, казалось, осознал наконец, что происходит нечто странное и озадаченно смотрел вслед миссис Барнетт. Что касалось леди Кларк, то дама была явно обескуражена тем, что ей не дали выразить себя во всей полноте. Она собралась было обрушить неизрасходованный запас обвинений на хозяина гостиницы, но ей помешал сэр Уильям. С непринужденной вежливостью он попросил:
– Мистер Уолтон, нельзя ли подать чай на террасу?
С террасы действительно открывался обещанный хозяином великолепный вид на море, но Патрисия сейчас этого не замечала.
– Дядя, что это значило? – спросила она.
Девушка говорила тихо, поскольку за соседним столиком восседала леди Кларк. У ног дамы крутился Реджи.
– Не знаю, дорогая, – отозвался сэр Уильям, – очевидно, некое несходство характеров. Честно говоря, у меня нет ни малейшего желания вникать. Боюсь только, что твоя идея с портретом теперь не осуществится.
Приветливая горничная принесла чайник, чашки и блюдо с разными видами печенья и кусочками кекса. Терьер, явно с недобрыми намерениями, приблизился к Патрисии. Девушка тайком скормила ему кусочек печенья, и он тут же продался, ткнулся мокрым носом ей в ладонь и даже позволил себя погладить.
– Кажется, Реджи с вами подружился, – миролюбиво прогудела леди Кларк.
– Очень славный песик, – вымученно улыбнулась Патрисия.
Дама милостиво ей кивнула и обратилась к сэру Уильяму:
– Кажется, я немного вышла из себя, но, уверяю вас, сэр, у меня были на то причины. На вашем месте я бы не стала позволять вашей юной племяннице общаться с подобной особой.
Она многозначительно покивала головой.
– Прошу прощения, миледи, – вежливо отозвался пожилой джентльмен, – кого вы называете подобной особой?
– Эту Барнетт, конечно.
– Почему же?
– Вынуждена признать: выглядит она довольно респектабельно. Но это все, что можно о ней сказать с уверенностью. А больше о ней ничего не известно. Кто она? Откуда? Почему приехала одна? Называет себя миссис,
– Честно говоря, не обратил внимания, – признался сэр Уильям.
– А я обратила. Кольца нет. В журнале регистрации она свой адрес не указала, написала только: Лондон. Я, например, всегда оставляю свой полный адрес – мне скрывать нечего. Я останавливаюсь в «Голове оленя» уже двадцать лет, и меня здесь прекрасно знают. Должна заметить, прежде это была солидная гостиница, и общество здесь собиралось соответствующее, поверьте мне! К сожалению, старый мистер Уолтон в прошлом году скончался, а его сын в погоне за наживой решил пускать кого ни попадя. Представьте, две недели назад я, как обычно, приехала сюда – и что же? Здесь поселились две оголтелые туристки, совершенно забывшие о том, как подобает себя вести в их почтенном возрасте… кстати, вы их видели?
– Кажется, да, вчера вечером.
– Значит, это была чистая случайность. Вряд ли вы еще их встретите – они целыми днями пропадают на экскурсиях. Просто какая-то мания! Затем – жалкий смазливый клерк, который выдает себя чуть ли не за директора банка…
Из двери вышел давешний молодой щеголь. Увидев компанию на террасе, он вспыхнул, опустил глаза и проскользнул за угол дома, в сад.
– … еще и этот сумасброд, Джозеф Гилберт! – возмущенно закончила фразу леди Кларк. – По-моему, это какой-то психически неуравновешенный тип, возможно, даже опасный. То запрется у себя в комнате и бубнит что-то, а то пропадает на день или два! А потом приехала эта Барнетт, и началось полнейшее безобразие. Она не вызвала у меня симпатии, но все же я попыталась завязать с ней разговор – люди на курорте обычно общаются друг с другом, не правда ли? Это естественно, и это тоже отдых. Но она абсолютно не умеет себя держать: спросишь ее о чем-нибудь, а она буркнет в ответ что-то невразумительное и убегает. Мой покойный супруг был директором Ост-Индской компании 6 , и я не привыкла к такому обращению!
6
Британская Ост-Индская компания – акционерная компания, фактически монополия, созданная для торговли с Индией и просуществовавшая почти триста лет (ко времени описываемых событий уже распущена). Обладая собственной армией и флотом, компания способствовала британской колонизации Индии и ряда стран Востока. Компания управлялась не одним директором, а тридцатью, но леди Кларк опустила эту незначительную подробность.
– Может быть, миссис Барнетт стесняется разговаривать с благородной дамой? – спросил сэр Уильям, незаметно подмигнув племяннице.
– Зато не постеснялась приехать на курорт одна! – сурово припечатала леди Кларк. – Разве это прилично? Что, скажите, можно подумать о женщине, которая путешествует одна? Либо она суфражистка, – она выговорила это слово с отвращением, – либо женщина сомнительного поведения. Не удивлюсь, если она пользуется определенным успехом у мужчин не только в нашей гостинице. Ясно, что она приехала подыскать себе обожателя с толстым кошельком!
Патрисия растерянно ахнула.
– Увы, моя девочка, – скорбно кивнула дама, – такие женщины встречаются, особенно на курортах. К счастью, завтра она нас покинет. Что ж, я обязана была вас предостеречь – и я это сделала. А теперь нам с Реджи пора совершать променад.
С этими словами она встала, выудила из-под стола за поводок своего терьера, подхватила его на руки и удалилась. Сэр Уильям утешительно похлопал племянницу по руке:
– Не расстраивайся, Пат: как мне сказали в агентстве, курортный сезон еще не начался, и мы, если захотим, легко найдем другую гостиницу.