Приглашение на казнь
Шрифт:
— Снова плачешь? — услышала шёпот.
— Нет, — она не почувствовала, как по щеке скатилась слеза. Быстро смахнула её.
— Почему? — он казался растерянным и немного смущённым. Пообещал же ей, что всё будет хорошо и у него хватит средств обеспечить своей любимой безбедную жизнь. Нужно совсем немного потерпеть. Почему в её глазах вместо радости плещутся слёзы, при виде которых сжимается сердце и появляется чувство, что он делает что-то не так?
— Это нервное. Мне хорошо с тобой, — прислонилась к его груди
Хотелось поделиться своими страхами и сомнениями, снять груз с души признанием кто она и откуда. Хотелось услышать слова сочувствия и одобрения, что поступает правильно. Только хорошо понимала, что нельзя. Чем меньше людей будет посвящено в происходящее, тем меньше будет сложностей.
— Наташа, я люблю тебя, — судорожно выдохнул Бруно, не ожидая, что такие простые слова окажется не так-то легко произнести. Первое признание в его жизни. — Очень люблю.
Она отвечать не спешила, не желая лгать. Всматривалась в его серые беспокойные глаза.
— Подождите немного, дайте мне привыкнуть к вам, к мысли, что мы будем вместе.
— Скажи, что ты не передумала.
— Разве с этим можно шутить? — она, желая успокоить его, потянулась к колючей щеке для поцелуя. Только не успела.
Рыцарь подхватил её, прижимая, кружа, тихо смеясь, слыша ответный смех той, которая была для него дороже собственной жизни.
— Глянь, что наш командующий вытворяет, — воин толкнул соседа в бок, оглядываясь. — Вот и бери их тёпленькими. Даже по сторонам не смотрят.
— А мы на что? — отозвался тот. — С такой девкой не только голову потеряешь.
— А хозяин что ж зевает? Так старался для неё, ночи не спал, и отдать другому?
— Кто их разберёт, — отмахнулся собеседник. — Ты видал, что гонец от Фальгахена прибыл поутру и для иноземки ларец передал? Резной такой, ладный.
— Ну…
— Что «ну», — сплюнул в сторону, — смекай. Для неё передал. Подношение. А хозяин уже отбыл с братом на виноградники.
— Ну…
— Заладил, тёха… Кто граф северный и кто наш командующий?
— И что?
Воин выругался и нетерпеливо продолжил:
— Будет что-то. Ты на кого ставил?
— Теперь надо и Фальгахена приобщать, ставки менять.
— Девка их всех троих обставит. Спорим?
— Нет, хозяин всех перешибёт.
— Ничего ты не понимаешь.
— Ты понимаешь…
— Слышала?
— Ты о чём?
Две девки на площадке за разросшимся густым кустарником снимали высохшее бельё и укладывали его в большой плетёный короб.
— Фрейлейн Клара сегодня сама не своя.
— Хм, она в последнее время постоянно такая. И я знаю почему.
— Ты про хозяина? — тряхнула простыню первая девка, аккуратно её сворачивая. — Не угадала. Я слышала, как она блуднице этой шептала, что к ней сегодня
— Ты что… Правда? — отозвалась вторая.
Та кивнула:
— Да-а, и не такой, как обычно, а с сияющей секирой наперевес. И как махнула ей! Представляешь, страх какой? — она округлила глаза, нервно сглатывая слюну, крестясь. — Фрейлейн Клара рыдала в голос.
— Ой, с секирой… — пальцы говорящей летали, осеняя хозяйку крестным знамением. — Значит, скоро нашу экономку того… Засекут.
— Похоже на то. Просто так дух госпожи не появляется. Обязательно приберёт того, к кому пришёл.
— А знаешь, пусть бы её и прибрал. Я плакать не стану, — отошла недовольная за следующей простынёй.
— Эрна, поди-ка, глянь, — первая девка выглядывала в просвет между кустами.
— Что глянуть?
— Твой Бруно и эта…
— Что?
Прачка выглянула из-за кустов. Командующий бережно ссаживал с мулицы иноземку. Удержав её на руках, прикоснулся к щеке, целуя и довольно улыбаясь. У Эрны подкосились ноги. Надо же… Средь бела дня! У всех на виду! Это что у них? Отношения? А как же она? Что будет с ней? Чувствуя, что ей становится плохо, она оперлась о ближайший ствол дерева.
Подруга, не спуская глаз с милующейся парочки, продолжала сыпать соль на рану:
— И она его обнимает. Что же получается, Эрна? Он тебе отставку дал? А как же церковь? Или ты врала?
Прачка, немного придя в себя, не глядя в сторону крыльца, ответила:
— Это мы ещё посмотрим, кто кому отставку дал.
— Да нет, здесь всё ясно. Тебе отставка, — усмехнулась подруга.
— Плохо ты меня знаешь. Я своего мужчину никому не уступлю.
— Ну-ну, — звучало, как насмешка.
Эрна, раскрасневшись, кусала губы. Нет, она Бруно чужачке не отдаст. Он её и только её.
Глава 5
— Ты делаешь успехи, — Наташа, улыбаясь, с сияющими глазами после прогулки, прошла к Ирмгарду, сидящему за столом у окна. — Голова не кружится?
— Уже нет.
С заострившимися чертами лица, заросший негустой щетиной, в рубахе и штанах из светлой ткани, он походил на обычного парня, находящегося в больнице на лечении.
— Значит, можно на улицу выходить. Разумеется, не одному.
— С тобой.
Она рассмеялась:
— Скатимся с лестницы вместе.
Её смех радовал вице-графа и он оживился, улыбнулся, затем сник:
— Почему ты не приходила? Я ждал.
— Я заглянула к тебе вечером, но ты спал. У двери стоит стражник, к тебе приходит Юфрозина и я знаю, что с тобой всё хорошо.
Парень поморщился, а девушка вздохнула:
— Ты должен быть доволен. Твоя невеста — графиня, богатая, с приданым. Вы уедете после свадебного пира в Британь и вам никто не будет мешать строить семейную жизнь.