Приглашение в гости

Граубин Георгий Рудольфович

Фифи и чирки.

А когда потонули

Во мраке леса,

Я сердитых манулов

Узнал голоса.

Под звериной ногой

Зашумели пески -

Вышли в степь солонгои,

Хорьки, корсаки…

Я ходил-колесил

По родной стороне

И в блокнот заносил,

Что запомнилось мне.

Но чтоб записи были

Не очень сухи,

Я

их в рифму писал.

Получились — стихи.

ЛАСТОЧКА

Предостерегающий крик ласточки

звучит как звонкое и громкое "би -

вист", грозящая опасность объяв -

ляется слогами "де — вий — лик", в

смертельном ужасе издаётся дро -

жащий звук "цетш".

А.Брем.

Проснулся утром Дёмка -

Кругом белым-бело.

Вовсю метёт позёмка,

Ветрюга воет зло.

На стеклах от мороза

Дымится синий лёд,

А под окном берёза

Поклоны ветру бьёт.

И так ревёт над полем

Холодный снежный смерч,

Что Дёмка поневоле

Опять полез на печь.

И вдруг услышал Дёмка

Сквозь бурю: "Де-вий-лик!" -

Встревоженный,

Негромкий,

Призывный птичий крик.

На кухню Дёмка вышел.

В трубе и вой, и свист.

И он опять услышал:

"Бивист, бивист, бивист!"

Забыв о шубе, Дёмка

Рванулся на крыльцо.

Порошею позёмка

Ударила в лицо.

А ласточка,

От вьюги

Забившись под карниз,

Кричит ему в испуге:

"Бивист, бивист, бивист!

Бивист!

Родная стая

Давно ушла на юг.

А я в пути устала,

Отстала от подруг.

Вся,

Де-вий-лик,

Дрожу я,

Цетш,

Как осенний лист.

Меня согреть прошу я,

Бивист, бивист, бивист!"

Занес он в избу птичку,

Согрел у огонька.

Насыпал ей пшенички

И налил молока.

Но нет, грустит пичуга:

"Спасибо, мальчик,

Но

Без солнечного юга

Не жить мне всё равно.

Ты славный мальчик, Дёма,

Да я не ко двору:

Без неба, в тесном доме

Я все равно умру".

Метёт в степи позёмка,

Метёт, как помело.

Навстречу ветру Дёмка

Шагает тяжело.

А на груди рубаха

Бугрится у него:

Сидит под нею птаха,

Живое существо.

Всё ближе,

Всё сильнее

Гремит

моторный гром:

За тем бугром горбвтым

Лежит аэродром.

Готовятся пилоты

Лететь на тёплый юг.

На крыльях самолёта

Легко догнать подруг.

Но всё трудней мальчишке

Шагать через пургу.

Потеряна дорога,

В сугробах вязнут ноги,

И прохрипел мальчишка:

"Не выйти…

Видно, крышка…

Всё,

Больше не могу!"

Он сел под куст сирени

На снежной целине,

Уткнул лицо в колени,

Забылся в полусне.

Свистят ветра над Дёмкой,

Велят совсем заснуть.

Сугроб холодной кромкой

Уже уткнулся в грудь.

Уже, по-волчьи воя,

Рычит в лицо пурга,

Над русой головою

Смыкаются снега.

Но слышит он сквозь дрёму,

Сквозь шорох, вой и свист:

"Вставай скорее, Дёма,

Бивист, бивист, бивист!

На юг "Ту — сто четыре"

Уходит поутру.

Спеши!

Ведь здесь, в Сибири,

Я всё равно умру!"

И встал, рванувшись, Дёмка,

Упрямый сибиряк,

И зашагал в потёмки,

В ревущий белый мрак.

И снова под рубахой

Раздался тонкий свист:

"Иди вперёд без страха,

Бивист, бивист, бивист!"

…Глядит в окошко Дёмка,

Упрямый человек.

Вчерашнею позёмкой

Спрессован первый снег.

Прикрыта снегом озимь,

Вовсю дымят дома -

Отбросив к югу осень,

В село вошла зима.

А в небе, нарастая,

Высокий гул плывёт:

Вдогонку птичьей стаи

Уходит самолёт.

И след от самолёта

Белей, чем молоко.

И Дёмке отчего-то

Легко, легко, легко..

ВОТ ЭТО ОБЕД!

Вы ели когда-нибудь

Ягодный борщ,

Варёные градины,

Жареный дождь?

Не ели?

Тогда

Отправляйтесь в поход:

Быть может, в дороге

И вам повезёт!

Мы дров натаскали,

Раздули костёр.

И, слюнки пуская,

Глядели в котёл.

Кипели от злости,

Не в силах терпеть.

А борщ, как назло,

И не думал кипеть!

Вот булькнул, ура!

Мы уселись вокруг,

Тарелки и ложки

Достали,

И вдруг…

И вдруг как сверкнёт,

Как ударит в глаза,

Как свалится

На спины наши

Гроза!

Мы бросили борщ

И в палатку бегом.

Омлет на костре