Приговор воров
Шрифт:
– Да при чем здесь кабинет? – проговорил сбитый с толку Филин, которого, кстати говоря, не так трудно было сбить с толку – и Петя это прекрасно знал.
– Ни при чем, – развел руками Петя. – А ты тут начал сопли распускать.
– Я? – совсем растерянно сказал Филин. – Да я разве об одном кабинете говорил? Кабинет – это что… Не в кабинете дело. А дело в том…
– Ты про кабинет больше всего разорялся! – Голос Пети окреп. – Ну, хочешь, сам сюда переезжай!
– Да я не…
– И правда, – легко согласился Петя Злой. –
– Да я…
– Решено, – сказал Петя, – сегодня же переедешь.
Филин пожал плечами.
«А неплохо, – подумал он внезапно, – стоило голос поднять, и получил себе самую лучшую комнату в особняке. Значит, Петя от меня зависит, если готов мне все отдать».
– Ладно, – будто ему стало неловко, отмахнулся Филин, – это все бодяга… Что будем делать со Студентом? Сходняк волнуется. Как бы чего нам не сделали. Подумают, что мы вообще ни на что не способны. Может, зря мы так – с шумом, гамом и напролом?
– Зря, – уверенно проговорил Петя, – я об этом уже думал.
– И что же нам?.. Седой-то цацкался со Студентом на равных.
– Я тоже это вспомнил, – сказал Петя. – Студент стал чернуху раскидывать – типа того, что нет у него никаких формул, но Седой не прекращал с ним работать. Значит, точно знал, что были. Есть.
– И будут, – хихикнул Филин.
– И дальше, – продолжал Петя. – Вот ты говоришь, что я целыми днями в игрушки режусь и ни хрена не делаю, а я залез в компьютер Седого, порыскал по документам и кое-что нашел.
– Что? – поинтересовался Филин.
– Седой щедро спонсировал Студента, как ты помнишь. А деньги всегда открывают сердца. Это Седой так говорил.
– И что же ты предлагаешь? – наморщился Филин. – Найти Студента и предложить ему денег? После того как наши пацаны его чуть не угрохали?
– А откуда он знает, что это именно наши пацаны его чуть не угрохали? – спросил вдруг Петя.
– А ты не в курсе? – усмехнулся Филин. – Вова Прусак начал орать – мы из Петиной бригады, мы из Петиной бригады. Не знал?
– Нет.
– Так вот, мало того что себя подставил, так еще…
– Ну, Прусак, – сжал кулаки Петя, – пидор гнойный. Все дело испортил. Хотя можно сказать, что мы ничего про этот налет не знали и все это устроили… черт его знает, наши конкуренты. Беспредельщики какие-нибудь.
– Во! – Филин одобрительно качнул головой. – Точно! Только как ты со Студентом связываться будешь?
– Я же тебе говорил, что порыскал по компьютеру Седого, – напомнил Петя. – Так вот – я там не только телефончик сотовый Студента раздобыл, я еще и место их встреч надыбал. Надо этим воспользоваться.
– Надо, – согласился Филин.
Они помолчали немного.
– Слушай, – сказал вдруг Филин. – Я вот тут думал: если газетчики раздули шумиху вокруг того журналиста, его жены и Студента
Петя пожал плечами.
– Может быть, никаких формул у Студента и нет, – задумчиво продолжал Филин. – Если бы были, то за ним бы ФСБ охотилась.
– Может, и охотилась, – сказал на это Петя, – откуда ты знаешь? Может, они пасут Студента, чтобы узнать, куда он спрятал формулы?
– Непонятно все это, – вздохнул Филин.
– Непонятно, – подтвердил Петя. – Но ведь Седой был битым волком. На фуфло он бы никогда не купился. Он знал, что со Студента можно взять что-то – иначе не стал бы с ним возиться, не стал бы его прикармливать.
– Это точно, – сказал Филин.
Глава 8
Рыжий парик полетел к чертовой матери. Щукин провел ладонью по коротко стриженной вспотевшей голове и выругался.
«Ну и какого хрена? – подумал он. – Я выяснил место, где Студент встречался с братками, и что из этого? Ведь Студент теперь не будет по-мирному с Петей встречаться, после того шухера. Да если и будет – как я об этом узнаю? Впрочем, на большее я и надеяться не мог. Ладно. Но что мне сейчас делать?»
Щукин вдруг вздрогнул.
Показалось?
– Эй, парень! – снова окликнули его.
Нет, не показалось. На лавочке у одного из монументов сидел человек. Как-то странно он сидел – боком, весь искривившись, словно скрученный ревматизмом.
– Подойди сюда, парень, – тихо позвал он.
Щукин подошел поближе. Лицо человека показалось ему знакомым.
«Вот так дела, – пронеслось у него в голове. – Здорово! – подумал он, вглядываясь в лицо сидящего на лавочке человека и узнавая его. – Представление, как говорится, должно продолжаться».
Неподалеку от лавочки горел в сгустившихся уже сумерках фонарь, и у подъезда было довольно светло.
– Привет, – сказал Щукин, садясь на лавочку рядом с человеком.
Внешний облик Григория сильно изменился за то короткое время, пока Щукин его не видел.
Тогда улыбавшееся, сейчас его лицо было сильно изуродовано. Заплывшие багровыми синяками глаза превратились в узенькие щелочки. Изорванные об осколки зубов губы свисали клочьями. На подбородке и на лбу алели страшные, все еще кровоточащие ссадины.
Одежда Григория была испачкана грязью и кровью, руки покрыты царапинами и синяками, а кисть правой руки сильно распухла – видно, вывихнута.
– У тебя минутка свободная есть, парень? – тихо спросил Григорий.
– Есть, – ответил Щукин, – а что?
– Тут… – Григорий поморщился и искривился всем телом, схватившись за правый бок, – тут одна девчонка мне свидание назначила, – договорил он, – мне нужно с ней… пообщаться… немного… А она не пришла. Я уже столько времени ее жду. Хоть с человеком поговорю. Ты выпить хочешь?