Приговор воров
Шрифт:
– Не заметит, – проворчал Григорий, – я сам себя не замечаю уже. Ни пса не видно… Сейчас как навернусь в яму какую-нибудь…
– Смотри под ноги, – посоветовал Щукин.
– Тебе хорошо говорить, – огрызнулся Григорий, – а мне падать нельзя.
– Почему это?
– Потому что мое тело сейчас представляет из себя один большой синяк, – сообщил Григорий. – Если я упаду, то уже не встану.
Николай хотел сказать, что коль уж он так плохо себя чувствует, то и нечего было навязываться ехать, но не сказал. Все-таки
Впрочем, Григорий злится еще, наверное, и потому, что Щукин не купил ему пиво. Ну, это уже был бы совершенный маразм – какое пиво в таком серьезном деле? Этот Григорий теперь казался Щукину совсем уж бесшабашным.
«Вполне возможно, – подумал Николай, – что нам придется сложить на этой Алтынной горе свои буйные головы. Уж мне-то точно абзац наступит, если ребята меня тут обнаружат. И узнают. Как я понял, поисками Студента занимаются люди Петровича, но, может быть, их контролирует кто-то из старой гвардии».
– Надеюсь, хоть с пути не собъемся, – пробурчал еще пыхтящий рядом со Щукиным Григорий.
Наконец, впереди на фоне темного неба замаячил огромный угольно-черный силуэт, словно великан, внезапно поднявшись, заслонил спиной небо.
– Вот она, – прошептал Григорий, – Алтынная гора… Большая какая…
– Большая… Потише говори, – посоветовал ему Щукин, – вдруг здесь уже есть кто-нибудь. Может, Петрович со своими товарищами решил тут засаду Студенту устроить…
– Да где они тут засаду-то устроят? – заозирался Григорий. – Поле вокруг, даже кустиков нет.
– Если человек ляжет на землю, его за два шага видно не будет, – проговорил Щукин, – такая темнота. Так что устроить засаду сейчас – проблема небольшая.
– Наверное, так, – согласился Григорий. – Вот помню, когда я сидел, у нас с зоны пятеро урок на рывок с лесобиржи пошли. Ночь тогда такая же была – темная, ни луны, ни звезд, ни хрена вообще… Так они к тому же и пробки вырубили по всей зоне… И пошли не таясь – типа, четверо конвой, а пятый на этап конвоируется… И никто в потемках ничего не заметил, их так и выпустили за ворота. Только потом спохватились. Но поздно, конечно, было… А что самое главное…
– Заткнись, – прервал Николай внезапно разговорившегося Григория, – гора совсем близко. Если кто тут есть… Короче, нас не должно быть слышно совсем. И не топай – ступай потише.
– Что же мне – на крыльях лететь? – обиженным голосом протянул Григорий. – Я не мотылек. Это я одного парня знал, который…
– И дыхалку тебе лучше поберечь, – зашипел на него Щукин, – нам еще на гору взбираться, а ты уже пыхтишь, как самовар…
Григорий некоторое время молчал. Старался переводить дух потише.
– Ладно тебе, – совсем тихо проговорил он, обращаясь к Щукину, когда они уже подошли
– Нельзя, – сказал Щукин. Ему тоже жутко хотелось курить. – Нельзя нам курить. Табачный дым нас выдать может. Потерпи. Вдруг тут и в самом деле кто-нибудь есть?
– Да нет тут никого, – вздохнул Григорий. – Слышишь, совсем тихо вокруг…
«Слышу… – подумал Щукин. – Да, тихо… Непохоже, чтобы тут была засада. Знаю я этих Петиных братков: устроить засаду для них – значит расположиться на самой верхушке горы, развести костер, вызвонить из города проституток и два ящика водки и жарить шашлыки. Да и боевики Петровича, надо думать, такие же. А тут – даже малейшего шороха не слышно. Но… В любом случае надо быть осторожным. Так что от курения придется пока воздержаться».
– Ты просто сигарету в зубы возьми, – посоветовал Щукин Григорию. – И держи ее так – легче будет. Будто куришь. Я всегда так делаю, когда… когда мне моя толстая жена курить в комнате на разрешает… – нашелся Щукин, с легкой руки Григория приобретший в одночасье сестру и жену.
Григорий и Щукин взобрались на самую верхушку Алтынной горы.
– Посмотри! – шепнул Григорий. – Ни кустика, ничего… Где тут засаду устроить?
– Негде, – согласился Щукин. – Это хорошо, что голое пространство.
– Ага…
– Хотя, с другой стороны, и очень плохо, – продолжал Николай.
– Почему? – глупо спросил Григорий.
– А где мы сами прятаться будем?
– Сам же говорил – на землю ляжем. Раз ничего не видно.
На темном небосклоне вдруг показалась круглая, как шар кегельбана, луна. Белая, словно молоко.
– Вот так дело, – огорчился Григорий, – как назло прямо…
Щукин огляделся по сторонам – нет, никого тут не нет.
«А нам куда же? Времени-то немного осталось».
Луна зашла так же неожиданно, как и появилась. Потом показалась снова – не вся, краешек.
Щукин двинулся к правому склону горы.
– Ты куда? – спросил его Григорий.
– Там деревца вроде, – сказал Николай. – Видишь? Может, там где спрячемся…
Григорий кивнул и пошел впереди него к высившимся в темноте деревьям.
Его силуэт пару раз мелькнул в едва брезжущем лунном свете, а потом беззвучно исчез.
Щукин остановился.
– Григорий! – негромко позвал он.
Ничего в ответ он не услышал. Потом осторожно двинулся в ту сторону, где последний раз видел Григория.
– Григорий! – снова позвал он. – Ты куда исчез? Григо…
Сухая земля под его ногами вдруг осыпалась. Он взмахнул руками, чтобы не упасть, и внезапно оказался в совершенном вакууме и только спустя секунду понял, что куда-то летит.