Приговор

Вахтин Юрий

– Я всегда представляла следователей хитрыми и двуличными. А вы совсем не такой и почему-то я вам верю, - Галина почувствовала, что краснеет.

– Вы льстите мне, Галина Ивановна. Я военный следователь, и у меня армейская выправка еще осталась, а так я такой же, как и все мои коллеги, зарабатывающие свой хлеб нелегким и часто очень неблагородным трудом. Приходится и притворяться, и играть, и угрожать. Может, талант у меня, извините за нескромность, я быстро распознаю хороших или не совсем заблудившихся в жизни людей и идейных, делающих все сознательно. Но давайте, Галина Ивановна, все по порядку. Сегодня утром к вам приходил Король или Королев Юрий Сергеевич со своими бойцами.

С этого места, пожалуйста, поподробнее...

– Вы и это знаете?
– Галина даже привстала от неожиданного вопроса.

– Что "это"? "Это" вы называете Королева, Галина Ивановна? Королев - мастер спорта по боксу и восточным единоборствам. Образование высшее, филологический факультет университета закончил. Ему бы стихи о природе и любви писать с его манерами и внешностью. Но Юра любит деньги. Вернее, их все любят в той или иной степени. Но Юра Королев полюбил их еще в юности и много. Еще в институте он попал в поле нашей деятельности за скупку и перепродажу иностранной валюты. Но мама - главный бухгалтер из отдела образования - "отмазала" сына. Хотя он разносторонний, образованный и талантливый парень. Он мог стать большим человеком. В нашей стране пока это возможно, и ум человека играет основную роль, но будущее свое Юрий Королев выбирал себе сам. Продолжайте, Галина Ивановна, а то я все говорю, а вы молчите.

– Они - Король и его люди, "моя крыша" - они пришли...
– Галина запиналась, она боялась говорить правду и не говорить правду, лгать Скрыльникову она не могла.

– Мы все знаем, - перебил Скрыльников, - давайте с сегодняшнего утра.

– Вы все знаете. Но почему допускаете?
– Галина не договорила.

Скрыльников глянул на нее в упор в глаза и тихо произнес:

– Я всего навсего старший следователь, капитан и не знаю ответов на многие ваши вопросы, если вы их будете задавать мне, - и уже своим обычным голосом и продолжал: - Итак, сегодня в 8.35...

– Да, - заговорила Галина, - в 8.35 я еще не сняла ветровку, по утрам еще прохладно, зашел Королев, один, его дружки остались в коридоре. Я их видела, когда он входил, они, наверное, нарочно для устрашения стояли напротив кабинета, когда Королев открыл дверь. Я видела троих, но знаю одного - Узбека. Король сразу грубо начал расспрашивать, зачем вы вчера приходили, что спрашивали, почему так поздно. И особенно, что мне говорил Елышев, когда звонил в 4.00 утра, не называл ли он какие имена, клички, фамилии. Я ему сказала, что он все кричал "подонки". Король, как прицепился: "Неужели ни одного имени"?

– А он упоминал, Галина Ивановна?- Скрыльников сидел напротив Галины, смотрел на нее, подперев по-детски подбородок двумя руками.

– Да, Павел Николаевич. Он говорил: "Северный рынок никогда не получат эти подонки", - Галина виновато посмотрела в глаза Скрыльникова, - простите, что не сказала вам вчера об этом.

– Я знал все это, Галина Ивановна, продолжайте, пожалуйста, - так же невозмутимо и спокойно ответил он.

Да, действительно, люди с железными нервами, как и их первый вождь "железный Феликс". Ни одной мимики на лице, ни одного лишнего движения суетливости. Все спокойно, каждое движение или жест продуманы. Галина закончила рассказ.

– Знаете что, Галина Ивановна, давайте мы все это запишем, - Павел Николаевич достал из стола чистые листы бумаги, авторучку.
– И писать мы будем так: я вам продиктую шапку, и подписываться будете не своей, а другой фамилией. Вам какая фамилия нравится?

Галина заколебалась.

– Не знаю... Моя тоже хорошая...

– Да я не возражаю. Фамилия у вас хорошая. Но отныне все свои показания или просто записки, даже звонки, если меня

нет, и вам придется срочно что-то сообщить, вы будете представлять под вымышленной фамилией. Позвоните оперативному дежурному, я дам его телефон, он легкий и его не надо нигде писать, а просто запомните. И скажете ему, что хотели мне передать. Я думаю, Морозова - подходящая фамилия.

– Купчиха Морозова, - Галина даже улыбнулась.

– Раньше купчиха, теперь кооператор или предприниматель. Время идет, значение слов меняется. Галина Ивановна, берите ручку и пишите: "Источник сообщает, что в 8.35 в ресторан "Донские зори..."

Когда два листа бумаги были исписаны, Скрыльников попросил:

– И число сегодняшнее поставьте, пожалуйста. Нет, подписываться не надо, просто "Морозова". Все, вы умница, Галина Ивановна.

– Это теперь кличка моя, Морозова, - Галина улыбнулась одними губами.

– Что вы! Клички у них, у нас оперативный псевдоним. Вы ведь согласны помогать нам? Вот и хорошо, сейчас мы заполним еще одну бумагу и все.

– Значит, я буду стукачом, или как это по-вашему - сексотом.

– Галина Ивановна, если вы считаете Королева и его компанию, убивших Елышева и, возможно, приложивших руку к расстрелу семьи Глебовых, патриот-революционерами, я не принуждаю вас подписывать бумаги. Вы свободны, вот ваш пропуск на выход из здания, - Скрыльников опустил голову, перечитывая написанные Галиной листки.

– Нет, Павел Николаевич, я считаю их подонками. Я согласна. Что писать, диктуйте, - Галина уверенно взяла авторучку.

– Знаете, Галина Ивановна, идет уже давно самая настоящая война. И вы попали в ее водоворот. Вы не захотели работать простым детским врачом. Вы в бизнесе. Значит, хотите вы или нет, вы в центре борьбы. Идет раздел собственности. И со стороны государства и со стороны криминала. Если вы в бизнесе, вам надо с кем-то быть - или с нами и выполнять наши требования, или с ними и делать то же самое для них.

– Я хочу с вами, Павел Николаевич, - Галина проговорила это тихим, нежным голосом, почти шепотом, и даже у, казалось, невозмутимого Скрыльникова покраснели кончики ушей.

Он посмотрел в глаза Галины и тоже тихо сказал:

– И я бы хотел быть с вами, - и уже прежним голосом следователя добавил: - Все написали отлично, число и подпись. Да, свою подпись - Захарова, что согласны временно побыть Морозовой.

Оба засмеялись и посмотрели друг другу в глаза.

– Галина Ивановна, - Скрыльников стал серьезным, - для всех, кто спросит, даже из вашего персонала в кафе, салоне или ресторане, сначала вас вызвал майор Тычинин из УВД, потом позвонил я, вы мне сказали, что вас вызвали в УВД. Я сказал, что с Тычининым я все улажу. Поводом для вызова в УВД послужил ваш звонок в 10.20 Ольге Глебовой, вы еще не знали о трагедии, позвонили. Ваш звонок засекли, сообщили, откуда вам Тычинин и позвонил спросить, какие у вас были отношения с семьей Глебовых. Мы тоже засекли ваш звонок. Мы дублируем друг друга. Дело Елышева, занимавшего высокий пост в облисполкоме, находится в нашем ведении, а дело Глебовых - в УВД. Но наше руководство не исключает связь в этих делах и советует нам по делу Глебовых работать вместе с УВД. Вот я и вызвал вас записать вчерашний разговор и задать вопросы о Глебовых. Все, запомнили телефон оперативного дежурного? Никогда нигде его не называйте и не записывайте. Хорошо? Тогда до встречи, - Скрыльников посмотрел в глаза Галины.
– И последнее, Галина Ивановна, чтобы меньше настораживать вашу "крышу", могу прийти не я, а другой человек, он скажет: "Я видел недавно в одной квартире очень старинную скрипку". Этот человек будет от меня, он скажет, куда вам прийти.