Приговорённые к счастью
Шрифт:
Многие луняне, особенно из тех, кто давно уже здесь, лишь глянув на снующие по нервной ткани биоэлектрические импульсы, скажут, что видит и ощущает человек. Но для процедурных формальностей используют аппаратуру перекодировки нейронной активности, которую снимают с датчиков электромагнитных полей, что следят за состоянием полётной капсулы. Их на корабле сотни. Подходят идеально.
Душу человека, находящегося в сознании или мирно спящего у себя дома, скрытно оголить не получится. А открыто под чужую черепушку заглядывать особого смысла нет, да и разрешения не
Бальтазар вздохнул: лучше об этом даже не думать…
Видимо, канитель с подсматриванием затянули до конца полёта, потому опоздали к общей побудке: ведь надо убрать с мозга датчики, восстановить оболочку головы, а потом вернуть бедолагу в общую ёмкость. Опоздали, а дальше по принципу «сам проснётся». Человек после этого мало того что как сонная муха, так ещё успевает забыть, что ему снилось. Вывод такой: или что-то интересное увидели, раз не могли оторваться, или новички.
Ничего ценного по убийству Валеры они в его кошмарах не обнаружат. «Значит, новички, не наши», – немного отлегло у Бальтазара на сердце.
На всё про всё: переговорить с кораблём, изолировать человека в отдельную, например спасательную, капсулу, погрузить в сон поглубже, снять покров, настроить датчики – уйдёт полчаса-час. Что ж, достаточно времени, чтобы составить мнение о его бессознательном. Это, конечно, не тайный опрос личности с подстройкой, но чего ждать дальше?
Расплата за глупую выходку! Попасть под такое дознание. Какой позор! Будто он крыса какая, шпион или предатель. Да, по его вине погиб человек. Разберитесь, накажите; он сам себя не пощадит – какой камень на душу лёг. Но за снами тайком подглядывать!
«Ох, зря вы туда влезли. Не надо бы вам на них смотреть…»
И что теперь делать? Податься домой, запереться… Пусть силой выковыривают.
Зазвонил входящий от Дмитрия. Его сердитый голос недовольно бурчал, требуя не валять дурака и ответить. Умом Бальтазар понимал, что ничего другого ему не остаётся. Но, боже мой, какой же стыд! Он сбросил звонок, запоздало поняв, что зря, – на это и был расчёт.
– Боря, ты только не сердись, – услышал Бальтазар за спиной знакомый голос.
Ловко сработано! Бальтазар развернулся. Перед ним стоял Альберт и натянуто улыбался.
– Привет, – угрюмо поздоровался Бальтазар.
– И тебе не хворать! Решили встретить тебя лично. Я у выхода из корабля поджидал. Как надоело – заглянул, а тебя и нет. Пришлось на твой след подскочить, – смущённо проговорил Альберт и развёл руками.
– Низко же я пал, – с горечью отозвался Бальтазар. – Розыск по звонку. Что дальше? Круглосуточная слежка, домашний арест?
– Ой, Боря, не ври. Ради тебя откинули эти условности, – с раздражением ответил Альберт, улыбнулся уже по-свойски и протянул ему руку.
С облегчением пожав руку друга, Бальтазар тут же посерьёзнел.
– Ты мой сон видел?
– Молодец, догадался, – хмыкнул Альберт. Он помялся и пожал плечами: –
Бальтазар насупился.
– Я про то, что на Земле произошло, – быстро поправился Альберт. – Боря, пошли. Зачем время тянуть, откладывая неизбежное? Тебя ждут. Сам Емельян Сергеевич пожаловал! Курирует нас и земного следователя по твоему самоубийце – этот землянин тоже здесь. Чего-то наш куратор темнит. Хочет, чтобы мы кое-куда смотались и кое-кого допросили. Так я ему не подхожу! Представь? А оно мне надо? Дима на нервах и, кажется, не вполне понимает, чего от него хотят. А мне сдаётся, главный на тебя намекает.
Он пристально поглядел Бальтазару в глаза.
– Да, вот ещё… Со следователем по этому делу будь поосторожнее. Сдаётся, он дурак упёртый.
Альберт подвёл Бальтазара к ближайшему переходу и первым зашёл внутрь.
Ну, видно, делать нечего. Глубоко вдохнув и резко выдохнув, Бальтазар шагнул по следу приятеля.
Дмитрий, заложив руки за спину, прохаживался вдоль прозрачной переговорной стенки. За ней расположились двое землян – каждый в своём кабинете, отделённые друг от друга виртуальной стеклянной перегородкой. Справа Емельян Сергеевич, а слева – незнакомый человек. Видимо, тот самый следователь по делу Фомы, к которому Бальтазар вёл андроида. Над головой незнакомца на стекле висела табличка: «Арчибальд».
«Забавное имя, – отметил Бальтазар, – верно, Альберт выдумал».
– Встречайте! Доставил Борю в лучшем виде, куда как в лучшем, чем нашёл, – развязно заявил Альберт с порога.
– А-а, наш герой! – воскликнул обернувшийся к ним Дмитрий. – Ну, что скажешь в своё оправдание? Почему сбежал с места преступления? И тем самым вынудил Арчибальда подсматривать за твоими снами! Не повезло бедняге… И нам!
– Дима, не юродствуй, – буркнул Альберт.
Бухнувшись в кресло, он немедленно достал курительную трубку.
– Не могу не заметить, что в большинстве случаев фантасмагории сна совершенно бесполезны, – неспешно произнёс Альберт, указательным пальцем разжигая табак. – Равно как и сейчас. И к делу не подшиваются: досужее развлечение. – Он затянулся из трубки и пустил струю дыма в сторону Арчибальда.
Бальтазар молча поздоровался за руку с Дмитрием и кивнул землянам.
– Объяснитесь! – с раздражением кинул ему незнакомец и зыркнул злым прищуром на Альберта, видимо, заметив, как тот беззастенчиво обкуривает его дымом. – Вам начальник приказал! И поскорее, мы и так заждались, пока вас выловят и под ручки приведут.
«Скандалист», – решил Бальтазар.
Емельян Сергеевич – следователь по особо важным – повернулся к соседу и помахал ему рукой.
– Потише, потише, – мягко сказал он. – Соблюдайте субординацию. Кричать и язвить здесь положено мне как старшему по званию.
Арчибальд буркнул извинения и покраснел.
– И вам, э-э… как вас… Альберт, сделаю замечание. Не надо баловаться. Не мальчик ведь.
Тот радостно кивнул, подмигнул Дмитрию, округлившему на него глаза, и сунул трубку в карман.