Приговоренный к забвению
Шрифт:
Рик с грохотом поставил стакан на стол.
— Ты отдохнул, магистр? Я хочу, чтобы следующая руна была еще сильней, и держать ты ее будешь столько, сколько я скажу. Готов?
Теперь старик испугался не на шутку.
— Я вас умоляю: остановитесь! Руну еще большей силы почти невозможно будет скрыть! — запротестовал Алонзо. — Она будет сиять сквозь любые покровы! И потом, следующий уровень — уже атакующий, эта руна прожжет вас до костей, она может… убить вас!..
Рик подошел к магистру, опустил тяжелую руку ему на плечо и, наклонившись, заглянул в глаза:
— Посмотри
Лицо старика дрогнуло, целая буря эмоций сквозила в каждом изломе его морщин.
— Господин… я вас не понимаю! — с мукой в голосе воскликнул Алонзо.
— И не нужно, — тихо проговорил Рик. — Тебе вовсе не нужно меня понимать. Тебе нужно мне поверить. Ты веришь мне, дитя Сафира?..
— Верю, — одними губами проговорил магистр.
— Тогда не пытайся хитрить, создай ширму иллюзий, и пусть никто не увидит света твоей магии и не услышит моего крика. И как бы я не кричал, ты будешь продолжать до тех пор, пока я не велю тебе остановиться.
Рик выдернул из штанов широкий кожаный ремень, сложил его вдвое и сел на стул, крепко ухватившись руками за крепкую дубовую спинку и стиснув ремень зубами.
Одним словом и взмахом руки Алонзо создал в комнате мутный пузырь, в середине которого находился Рик, и с тяжелым вздохом принялся создавать руну.
На этот раз она зашипела еще паря в воздухе, черная, с ослепительной радужной окантовкой и алыми прожилками. Голос мага дрогнул, но заклинание все равно прозвучало чисто. Трясущимися пальцами магистр подтолкнул ее к спине Рика и прижал…
Первые мгновения Рик молчал. Мышцы вздулись буграми от напряжения, дерево жалобно заскрипело под судорожно вцепившимися в него пальцами.
Руна не выжигала клеймо. Она выжигала огромную рану. Сдавленный стон вырвался из груди Рика и мгновенно превратился в хриплый мучительный крик. Кровь заструилась по пояснице, капая вниз, на светлые половицы. Он кричал, остервенело вгрызаясь в ремень, пот застилал ему глаза. В этот миг он ненавидел себя, собственную слабость — но ничего не мог поделать. И от этого в Рике разгоралась еще большая ярость к своей нынешней беспомощности. Руки магистра ходили ходуном, но руна неуклонно все глубже вонзалась в плоть, обнажая белесые очертания позвонков и ребер…
И тут сквозь пронзительную боль и собственный вопль он услышал их сдавленный, едва различимый шепот. Десятки голосов будто переговаривались друг с другом, где-то вдалеке ему послышался женский плач, утонувший в мужском неразборчивом бормотании…
И все стихло.
Крик замер на его губах. Разжав челюсти и тяжело дыша, Рик со стоном обернулся. Алонзо лежал на полу без сознания. Бедный старик так и не посмел ослушаться Альтаргана, но и продолжать эту пытку он тоже не смог. Вся верхняя часть спины Рика превратилась в зияющую рану. Под стулом поблескивала темная лужа. Пахло кровью.
Как Рик не пытался, он не мог встать. Сознание мутилось, время от времени проваливаясь в тягостный бред, поэтому он не мог точно сказать, как долго находился в таком состоянии. А потом пришло ощущение холода и непроницаемой, абсолютной тишины, — и Рик очнулся.
Не
От досады хотелось опять закричать.
Спина, как ни странно, почти совсем не болела. Приподняв голову, он с трудом сфокусировал взгляд на лампе, стоявшей на столе — это помогло. Все вокруг себя он видел, как в тумане. Алонзо все еще лежал на полу. Он там хоть жив?.. Взглянув на себя в зеркало, Рик увидел лишь грязные разводы на светлой коже и шрам. Не клеймо, а неровный, рваный след между лопаток, будто полученный в бою с диким зверем.
И это тоже не удалось…
Поднявшись со стула, Рик покачнулся. Голова закружилась. Напрасно ухватившись за стул, он с грохотом упал вместе с ним на пол. Полежав пару минут и собравшись с силами, Рик перекатился на бок и подполз к Алонзо.
И только теперь смог различить, что старик еле слышно, но размеренно дышит.
Облегченно вздохнув, Рик попытался его растолкать, но не получилось, и, умаявшись, он растянулся на полу рядом с магистром.
Как же холодно. У него начинали стучать зубы, мелкая дрожь била все тело.
«Рут! Эй, ты слышишь меня?»
Тишина…
Мир медленно раскачивался и плыл. Ныло и ломило все тело. И оно было настолько измученным, что вес руки или ноги казался запредельным, но Рик сел и вновь попытался потормошить магистра. На этот раз успешно: тот зашевелился и что-то забормотал, сначала невнятно, потом отчетливей.
— Святые силы, вы живы… Живы… Ужасно… Все так ужасно… Простите… Я не боевой маг, я не воин-маг, я просто ученый… Я никогда не видел… таких ран… И не был их причиной… О боги, все болит… — лопотал магистр, с трудом поднимаясь на ноги. — Умоляю, покажите вашу рану! Я должен ее увидеть!..
Рик его не слушал. Он всматривался в странную золотистую дымку, которая вдруг начала окутывать все вокруг. Она становилась все гуще, и в некоторых местах ее плотные участки начинали напоминать сгустки лучей.
А потом раздался голос Рут. Он прозвучал так оглушительно громко, что Рик даже вздрогнул, услышав его.
«Братец, милый!» — звук ее взволнованного голоса прокатился внутри, как возглас в пещере. Странное, неразборчиво шепчущее эхо откликнулось на слова Рут и больно запульсировало в висках. Картинка перед глазами закачалась еще сильней.
Рик широко улыбнулся. А потом счастливо расхохотался и схватил испуганного этим смехом Алонзо за руки.
— Посмотри, старик! Посмотри! У нас получилось!.. Я было решил, что нам придется все делать заново, но у нас получилось!
В зрачках магистра засветились красные огоньки, и через мгновение он охнул, всплеснул руками и, прикрыв сморщенными пальцами задрожавшие губы, осел на пол рядом с Риком.
Альтарган больше не был пуст. На грани жизни и смерти дух, заточенный в нем, смог прорваться сквозь щели своей темницы, и оставил крошечные частички магической энергии в своем новом сосуде. Ее было так мало, что не хватило бы даже на самое простое заклинание. Золотая пыль, которую даже невозможно собрать, чтобы можно было сознательно использовать. Но она была!.. И ее присутствие создавало защитный барьер, именуемый «заградительной силой».