Приговорённый обвиняет
Шрифт:
Милли осмелилась спросить:
— Простите, но о чем, собственно, идет речь?
— Я не понимаю Эдварда! — воскликнул адвокат. — Такое впечатление, будто собственная судьба ему совершенно безразлична.
— Просто он очень хладнокровен, вот и все, — спокойно заметила мисс Линдфорд.
— Хладнокровен! За двадцать один день до казни! Ну уж вы скажете, Иза! — Пенсон схватил Милли за руку. — Вы знаете, что он вбил себе в голову? Он отказывается заниматься своим собственным делом, чтобы целиком
— Послушайте, Грегори, — сказала Изабелла Линдфорд, — ничто нам не мешает продолжать расследование, но Эдварду не будем ничего говорить. И станем выполнять все, о чем он нас просит.
— А о чем он вас просит? — осведомилась Милли.
Грегори Пенсон воздел руки к небу.
— Всего лишь о том, чтобы собрать все данные об этом Вильяме Ли, повидать его близких, допросить их, да мало ли еще о чем!
Изабелла Линдфорд пожала плечами.
— Ну что же, если он этого хочет, мы должны уступить.
— Довольно, Иза! — прервал ее Пенсон. — До сих пор я следовал за вами с закрытыми глазами. Но больше в этой игре не участвую! Вы, вероятно, думаете, что у меня нет других дел, как заниматься историями, которые не касаются ни меня, ни моего клиента! Вот уже две недели, как двери этого кабинета закрыты для всех, а загляните в мою записную книжку — на каждой странице только одно имя: Адамс, Адамс, Адамс…
— Я думала, — заметила мисс Линдфорд, — что он вам дорог.
Пенсон посмотрел на нее с недоумением, казалось, он вдруг пришел в себя.
— Вы меня не поняли, Изабелла, — сказал он мягко. — Как вы можете сомневаться в моей привязанности к Эду? Но дело в том, что я разорен. У меня не найдется даже пятидесяти долларов, чтобы оплатить очередные расходы по делу нашего друга. Зачем бы мне иначе было обращаться к инспектору Дэвиду и просить его сделать то, что до сих пор для нас делало частное агентство? Мне очень мучительно говорить вам все это, Изабелла, но мне нужна финансовая помощь.
Он подошел к окну и стоял там молча, отвернувшись ото всех. Первой заговорила мисс Линдфорд.
— Я дам вам сколько нужно, — произнесла она строго. — Почему вы скрывали от меня положение, в котором оказались, Грегори?
— Из глупого самолюбия, — усмехнулся Пенсон.
— Не будем больше об этом. — Милли подошла к адвокату. — Можете рассчитывать и на меня, Грег.
— Спасибо.
— Никого не нужно благодарить, — сказала Изабелла Линдфорд. — Все, что мы делаем, это для Эдварда.
— И все-таки безумие ввязываться в эту историю с убийством, когда у нас есть другие заботы.
— Какие же? — возразила мисс Линдфорд. — Теперь, когда Адамсом занимается инспектор Дэвид, нам остается только ждать. Можете не сомневаться, что
— Он мне ничего не обещал.
— Мы поговорим с ним еще раз. Если он нам ничего не скажет и мы увидим, что он не хочет заниматься этим делом, то и через два или даже три дня не поздно будет все снова взять в свои руки.
— А до тех пор?
— А до тех пор займемся тем, о чем нас просит Эдвард. Постараемся что-нибудь узнать об убийстве Ли.
— И куда это нас приведет?
— Может быть, никуда, Грегори. Скорее всего никуда. Но если бы вдруг случилось невероятное и Эдварду Адамсу удалось раскрыть преступление… Какой поднялся бы шум! Представьте себе газетные заголовки: «Бывший полицейский инспектор, приговоренный к смерти, нашел убийцу Вильяма Ли». Вся страна узнала бы, что Адамс невиновен. А мы бы с вами объяснили, при каких обстоятельствах были вынуждены отказаться на процессе от принципа невиновности при защите нашего клиента…
Грегори Пенсон перебил ее:
— Вы увлекаетесь, Иза. Я же смотрю на вещи трезво и спрашиваю: чего бы мы этим достигли? Допустим, привлекли бы к Адамсу внимание…
— У нас появился бы еще один союзник: общественное мнение.
— Общественное мнение! Оно не весит ни грамма на чаше весов, особенно в тех случаях, когда в качестве противовеса выступают судьи, губернатор и политиканы.
Изабелла Линдфорд посмотрела на него с жалостью.
— Ну можно ли настолько ни во что не верить?! — с грустью сказала она.
На настенных часах отделения приговоренных к смерти пробило шесть, когда инспектор Дэвид вошел в камеру № 3045. Целый день он с нетерпением ждал встречи с Адамсом. Однако теперь, оказавшись рядом с заключенным, почувствовал неуверенность в себе.
— Адамс, — спросил он, глядя своему собеседнику прямо в глаза, — Бернхайма убили вы?
Ответом была ироническая усмешка.
— Почему вы не отвечаете? Вы же понимаете, что этот вопрос я задал уже не как представитель полиции. Виновны вы или нет, я ничего не могу изменить в вашем положении. Просто мне хочется узнать, что движет вами.
— Вы правильно сказали, инспектор: вы ничего не можете изменить, — ответил Адамс и мягко добавил: — Но не будем ссориться из-за этого. Так что вас интересует?
— Почему вы занялись расследованием убийства надзирателя? Вам что, за несколько дней до собственной смерти больше нечего делать? Это же нелепо. Складывается впечатление, что вы разыгрываете какую-то не понятную никому роль.
— Кто вам сказал, что я занимаюсь этим делом? Мои адвокаты или психиатр?
— Доктор Девон.