Приговоренный умирает в пять
Шрифт:
Лежанвье и глазом не моргнул. Два супружества - и бессчетные предшествующие приключения - сделали его неуязвимым для подобных вспышек.
– Я только спрашивал себя...
– начал он.
– О чем?
– не выдержал Билли.
– Какая причина побудила вас в день убийства отложить работу над афишей и помчаться в парк?
– невозмутимо закончил Лежанвье.
– Ну, ведь я... Я, кажется, уже объяснял!..
– пробормотал Билли.
– Я почувствовал, что устал... мне просто-напросто захотелось подышать воздухом... пособирать грибы.
–
– Их любит Дото. Их любила Диана.
– Понимаю, - сказал Лежанвье.
– Я очень хорошо понимаю.
– Что именно вы понимаете, адвокат?
– (Дото.)
– Многое. Всякие мелочи, на которые начинаешь обращать внимание только по прошествии времени, - ответил Лежан-вье.
– Любой мужчина, умудренный житейским опытом, рано или поздно проникается уверенностью, что он знает свою жену и своих друзей... Если впоследствии он обнаруживает, что жена водила его за нос, то у него неизбежно закрадываются сомнения и в друзьях. Обычная цепная реакция... И он ищет правды...
– Какой п-правды?
– (Билли.)
Лежанвье неторопливо осушил свой бокал, повернул его так, чтобы увидеть в нем отражение Дото.
– Простите, моя дорогая. Я бы хотел поговорить с вашим мужем наедине.
– Еще чего!
– фыркнула Дото.
– Просите меня о чем угодно, но только не об этом!
– Она плюхнулась в кресло, закинула ногу на ногу.
– Ну-ну, давайте выкладывайте вашу очередную гениальную догадку, мэтр! Пока мы остановились на главе, в которой несчастный-вдовец-жаждущий-чтобы-свершилось-правосудие, отправив на эшафот презренного-любовни-ка-своейнедостойной-половины, терзается запоздалыми угрызениями совести и пытается, бог знает почему, спасти осужденного от гильотины... Поправьте меня, если я ошибаюсь!
Лежанвье выразительно посмотрел на Билли, и тот потупился.
– Хватит, лапушка. Оставь нас. Это я тебя прошу.
Дото вмиг оказалась на ногах, словно ее подбросило пружиной.
– Да ты что, рехнулся?
– Хватит!
– повторил Билли.
– Топай отсюда! Нагреешь мне место в постели.
– Да ведь он тебя сожрет!
– не унималась Дото.
– Между нами говоря, - начал Лежанвье, после того как она наконец ушла, - когда вы впервые переспали с Дианой!
– Он поднял руку, заранее отметая возможные возражения.
– То, как вы вились около нее, ничем иным не объяснишь. Заметьте, я мог бы нанять частного сыщика, чтобы он покопался в вашем прошлом, но мне претят подобные приемы. Мы только выиграем время, если вы ответите мне со всей откровенностью... И ревности во мне давно уже нет, - добавил он на всякий случай.
Прежде чем ответить, Билли сходил к бару и вернулся оттуда со стаканом виски, по дну которого перекатывались
кубики льда.
– Давно, - признался он.
– Раньше, чем она вышла за вас замуж, раньше, чем я женился на Дото. Я... похоже, я был у нее первый.
– Почему же в таком случае вы на ней не женились?
– Я... я был не совсем в ее вкусе и зарабатывал
– После чего вы снова с ней переспали?
– Нет, даю слово! Она этого не хотела...
– Тогда как вы, конечно, к этому стремились?
– О господи, мэтр. Да тут как ни ответь - вы все равно обидитесь.
– И вы продолжали за ней ухаживать?
– Я... я продолжал питать к ней глубокую привязанность.
– Более глубокую, чем к своей жене?
– Ну, это было не одно и то же...
– Это всегда не одно и то же... Вы, разумеется, раньше меня узнали, что она спит с Лазарем?
– Д-да.
– И возненавидели ее?
– Н-н-нет, я... я пытался воззвать к ее благоразумию, всячески убеждал ее в том, что этот тип недостоин ее, но...
– Но?..
– Он околдовал ее.
– Дото знает, что вы с Дианой...
– О боже, конечно, нет!
– Билли посмотрел на адвоката так пристально, словно обнаружил перед собой совершенно незнакомое лицо.
– Надеюсь, вы не скажете ей? Она способна на все...
– Нет, - заверил его Лежанвье.
– Молите господа, чтобы она не подслушивала под дверью.
"Как все сразу становится ясно, когда узнаёшь, что ты рогоносец... Все недомолвки, намеки, недоразумения... И тебе уже недостаточно задаваться вопросом, сколько раз это было, ты начинаешь подозревать своих лучших друзей... Может, и Меран тоже, кто знает? И Арну, и Соваж? Стоит только подумать об этом, как все мужчины, которые вращаются в сфере притяжения одной и той же красивой женщины, образуют большую семью, подобно тем крохотным птичкам, которые пьют нектар из одного и того же цветка...
Но сегодня все это уже не имеет никакого значения. Главное - не дать отвлечь себя от цели".
– Вы знали, что в день убийства Лазарь с Дианой должны были встретиться?
– Нет. Откуда, по-вашему...
– Давайте вспомним показания Лазаря на процессе. У них было назначено свидание в загородном ресторанчике неподалеку от "Вязов", в "Ивняке". Лазарь напрасно прождал там Диану до вечера.
– Это он так говорит!
– Нет, - заявил Лежанвье, сжигая свои корабли.
– Я собственными глазами видел записку, бесспорно написанную рукою Дианы, где она назначала время: четыре часа. Записку, которую я уничтожил, как...
– Как что?
– живо заинтересовался Билли.
– Как уничтожил или сфальсифицировал другие улики, - безмятежно закончил Лежанвье.
– Говорящие в пользу Лазаря.
Билли утер ладонью взмокший лоб. Быть может, правильнее было бы все отрицать, до конца стоять на том, что между ним и Дианой никогда не было никаких иных отношений, кроме дружеских? Нет, раз уж Лежанвье их заподозрил, то он докопался бы до истины в течение двадцати четырех часов... Но накануне казни и двадцать четыре часа идут в счет!